Александр Бородич: «Так как рынок крошечный, он растет на сотни процентов в год»
Бизнес-ангел Александр Бородич придумал, как не содержать штат аналитиков и юристов в одиночку, и основал Venture Club — закрытый клуб венчурных инвесторов. Мы попросили серийного предпринимателя оценить состояние рынка ранних венчурных сделок в России, объяснить, что такое «синдикат ангелов» и рассказать, где искать инвестиции.
— Говорят, венчурный рынок в России умер. Что происходит с инвестициями на ранней стадии?
— Источник финансирования бизнеса на ранней стадии — это друзья или семья. Либо личные накопления предпринимателей. Вслед за ними появляются частные инвесторы, бизнес-ангелы, которые инвестируют за долю в компании. Как правило, это не очень большие суммы: они редко превышают 3,5 млн рублей от одного ангела в проект. Естественно, у нас есть суперангелы, которые инвестируют очень много. Но в среднем это те же самые 50 тысяч долларов. В России очень мало бизнес-ангелов. Если в Америке в прошлом году их было 320 тысяч, то у нас их всего тысяча.
— По идее, в классической венчурной экосистеме за бизнес-ангелами должны следовать венчурные фонды: вкладываться в те проекты, которые уже получили первые инвестиции от ангела. Насколько хорошо это работает в России?
— В России, как впрочем и в любой другой стране, у проектов существует «долина смерти». Часто стартапу не хватает денег от бизнес-ангела для того, чтобы добиться тех метрик и бизнес-показателей, при достижении которых фонду будет комфортно инвестировать. Как раз этот этап и называют «долиной смерти», потому что денег нет и непонятно, как развивать свой бизнес дальше. На этой стадии стартапы очень часто закрываются.
Я основал Venture Club для того, чтобы поддерживать проекты именно на этом этапе. Совместными инвестициями от того ангела, который поддержал проект в самом начале, и от группы друзей этого ангела или людей, которые готовы доложить в проект, поскольку в него уже кто-то вложился в начале. В общем одна из главных задач клуба — продлевать проектам жизнь.
— Получается некий краудинвестинг?
— А это и есть краудинвестинг или синдикат ангелов. Когда проект синдицирует раунд от группы инвесторов, то каждый их них вкладывает меньшую сумму, тем самым снижая свои риски. Плюс дополнительно растет экспертиза, ведь каждый бизнес-ангел потенциально является носителем своего опыта и компетенций. То есть вместо того, чтобы вложить 50 тысяч долларов, мы с вами вдвоем вкладываем по 25, но при этом количество знаний, которые мы привносим в проект, удваивается, а наши финансовые риски — уменьшаются. Если мы предполагаем, что нас с вами ждет многократный рост, то теоретически не очень важно, вложили мы по 25 или по 50 тысяч долларов. На мой взгляд, синдицированные инвестиции более выгодны, чем прямые.
— Как это работает технически?
— Проект подает заявку на краудинвестинговой платформе ventureclub.co. Группа инвесторов, заинтересовавшиеся инвестиционным заключением аналитиков по конкретному проекту, зовет предпринимателя или команду на встречу. Если в ходе беседы они принимают решение об инвестициях, каждый отмечает, в каком объеме он готов участвовать в раунде. В результате собирается группа лиц, которая вкладывает ту сумму, которую просит проект. Хотя бывает, что сумма превышает или не дотягивает до заявленной. Обычно один из инвесторов в группе становится так называемым lead angel — человеком, лидирующим раунд. Он представляет интересы группы инвесторов на совете директоров компании. Соответственно, в момент подписания сделки стартап получает группу лиц, возможно, объединенных в одно общее юрлицо. Это юрлицо входит в состав учредителей компании.
— Года три назад очень много говорили о том, что в России денег много, проектов мало. Ситуация изменилась?
— Я бы сказал, что у нас стало меньше и проектов, и инвесторов. Количество бизнес-ангелов, к которым может обратиться предприниматель, у нас в сотни раз меньше, чем в Америке. Как следствие, и вероятность получения первых денег от них гораздо ниже. Поэтому часто первые деньги проект получает либо в виде грантов, либо в виде помощи от друзей и знакомых, но не от частных инвесторов.
— Давайте рассмотрим два проекта, каждому из которых нужны инвестиции. Первый проект — малый бизнес, который хочет масштабироваться до каких-то пределов, а второй — венчурная история. Куда идти каждому из них за деньгами? В каком случае имеет смысл обращаться к бизнес-ангелу?
— Я уверен, что из-за кризиса некоторые бизнес-ангелы готовы на определенных условиях давать деньги и малому бизнесу. Например, если есть понятная доходность и бизнес рассчитан на выплату дивидендов. Другой вариант — всевозможные государственные институты развития и помощи малому бизнесу.
Если мы говорим про венчурную модель, то она подразумевает многократный рост оценки бизнеса и в дальнейшем продажу этого бизнеса стратегу или выход на IPO. Но рынок выходов для венчурных проектов в России ограничен. У нас очень мало компаний вышло на IPO, и очень мало компаний в год покупается стратегическими игроками. Получая деньги венчурного инвестора, нужно быть очень осторожным, ведь у большинства венчурных проектов нет возможности эти деньги вернуть. Соответственно, о будущей продаже необходимо думать с самого начала, причем как предпринимателю, так и инвестору.
Идти с венчурным проектом нужно либо в акселераторы, либо на конкурсы стартапов, либо в объединения бизнес-ангелов. VentureСlub — один из них. Есть еще Starttrack, другие краудинвестинговые платформы. Если проект подразумевает возможное производство, где можно оценить спрос и собрать предзаказы на свой товар через краудфандинг, то помогут такие площадки, как boomstarter.ru, planeta.ru, kickstarter.com.
— А что выгоднее для проектов: получить «умные деньги» от инвестора или пройти акселерацию, получив инвестиции, скажем, от того же ФРИИ?
— Это зависит от типа бизнеса и стадии, на которой находится проект. На самой начальной, наверное, имеет смысл идти в акселератор. Мне кажется, что ФРИИ — это в первую очередь акселератор. Это не инвестор, а программа, которая заставляет проект лучше понять свою бизнес-модель и генерить продажи. Задача ФРИИ научить проект быстрее добиваться лучших результатов. Когда вы получаете инвестиции от синдиката инвесторов, это не только деньги, но и компетенции каждого из инвесторов. Кто-то из этих инвесторов, возможно, был финансистом одной из крупнейших российских компаний, кто-то отвечал за маркетинг, кто-то за производство. Все эти люди, являясь вашими миноритарными акционерами, с большой долей вероятности захотят привнести свой вклад, если вы к ним обратитесь за помощью. Они поделятся и опытом, и связями.
— Как обстоят дела конкретно с вашими проектами? Есть ли выходы?
— В ноябре прошлого года я вложил несколько миллионов рублей в проект GrowFood.pro, и уже через несколько месяцев этот проект привлек десятки миллионов рублей от венчурного фонда AddVenture. Сейчас проект растет на десятки процентов в месяц, является прибыльным, и скорее всего будет продолжать расти по венчурной модели. Я пока остаюсь, потому что мне важно, чтобы он в конце концов был продан и, соответственно, мои вложения окупились. Но с точки зрения paper gain, доходность уже многократная. Сотни процентов годовых. Еще из недавних примеров — TicketsCloud. В билетный сервис я сначала вложился как бизнес-ангел, а в 2014-м мы дали ему деньги совместно с синдикатом ангелов через VentureClub. После этого он привлек уже деньги от следующего фонда.
— Сколько денег вы потеряли за свою карьеру бизнес-ангела?
— Сложно оценить. Чтобы признать деньги потерянными, нужно дождаться окончательного закрытия компании. Так как я начал инвестировать лишь в 2012 году, большая часть бизнесов еще на плаву. Я просто перестал в них инвестировать. Какие-то из них растут, какие-то нет. Но, к сожалению, пока не пройдут 5–7 лет нельзя подвести черту и сказать, что столько-то проектов выстрелило, столько-то плавно растет и приносит дивидендный доход, а столько-то проектов перестало расти и скоро умрет. У нас в России, в отличие от американского рынка, не принято сразу закрывать компании.
— Почему в России тянут до последнего?
— Российский предприниматель часто пытается тянуть лямку до конца. Хотя проще прийти к инвестору и сказать: «Извини, у меня не получилось, давай попробуем снова что-нибудь другое. Это не приносит денег, это не растет, эта гипотеза не сработала».
— Какое вложение вы считаете для себя самым успешным?
— VentureClub — это самая удачная инвестиция, потому что дает возможность постоянно видеть новые привлекательные проекты со всего мира и совместно инвестировать в них с лучшими бизнес-ангелами планеты.
— Куда сейчас больше инвестируют?
— Интернет вещей, носимая электроника, виртуальная реальность, дополненная реальность, блокчейн, автоматизация маркетинга, уберизация всего, что может быть уберизовано. Если у нас в каком-то бизнесе или сервисе существуют недопроданные минуты, из можно порезать и продать, как в свое время порезал на минуты и продал время таксистов Uber. Например, в дневное время простаивают шеф-повара в кафе, скучают девушки, делающие маникюр. Это можно использовать.
— Есть фонды, которые, скажем так, разочаровались в российском рынке, кто-то даже переехал в Азию, в Израиль. Как вы считаете, это общая тенденция или частные случаи и просто совпало?
— Я бы не сказал, что это тренд. Скорее разумное поведение инвестора, который понимает, что точка возврата на вложенные инвестиции — это момент выхода. Как мы с вами ранее обсудили, в России есть проблема с выходами. Соответственно, если инвестор не понимает, как найти выход из тех проектов, в которые он инвестирует, наверное, он не будет инвестировать в Россию.
Тем не менее, я бы не списывал со счетов прекрасную инженерную и математическую школу, созданную еще при Советском Союзе. Она породила целое поколение прекрасных инженеров и разработчиков. Сейчас они создают достаточно конкурентоспособные с точки зрения мирового рынка продукты. Наша задача, как инвесторов начальной стадии, поддержать эти проекты, помочь им найти инвестиции и свой рынок сбыта на мировой арене.
— А вы инвестируете только в России?
— Нет, VentureClub инвестирует и за рубежом. Очень часто российские бизнес-ангелы просят нас найти проекты вне пределов РФ. Недавно закрылась сделка в Великобритании, до этого были в Израиле, на Кипре.
— С каким рынком можно сравнить Россию в плане венчурных инвестиций? На кого мы больше всего похожи?
— Нет ответа. У нас рынок только зарождается.
— Он уже 4 года зарождается.
— Да, но его сложно с чем-то сравнивать. Тысяча частных инвесторов на страну с населением 140 миллионов против 300 тысяч инвесторов на страну в 300 миллионов. Даже не капля в море, это росинка. Но в этом есть и плюсы. Так как нас мало и рынок крошечный, он растет на сотни процентов в год. Но сотня процентов от маленькой капельки — это все равно маленькая капелька. Хотя по цифрам видно, что рынок бурно растет от года к году.
— Несмотря на кризис?
— Он не помешает росту на 100–200% в год. Венчурные инвестиции никуда не денутся. Будут хорошие проекты, будут хорошие выходы, будут хорошие апраунды, будут хорошие продажи российских проектов за рубеж. Просто потому, что в этой конкретной нише кризис не так заметен, как в других секторах. Но нужно понимать, что инвестирование в высокотехнологические стартапы — это самый высокорисковый сегмент инвестиций, и отводить на него нужно не больше 5% от всего инвестиционного портфеля.
