Молодые мамы, пенсионеры и персонал из Сирии: кем заменить уехавших сотрудников. Советы эйчаров

Первое, что нужно понимать, — сейчас никто ничего не понимает. Предприниматели говорят, что некому работать, что много народу уехало, — все это так, но в этом есть очень сильный элемент паники. Я думаю, что для, например, общепита это, конечно, неприятно, но ничего особо страшного не случилось: мальчиков заменят на девочек. Жизнь дорожает, девочек, желающих подработать в ресторанах и кафе, будет много.

Реальные проблемы есть в сложных отраслях, например в микроэлектронике, медицине, авиации, агрономии, в рыбных хозяйствах (имею в виду работников, которые ходят на судах, а не фермеров). Также сложно будет заменить, например, актеров. Пока что руководители предприятий в этих сферах пытаются понять масштабы ситуации — сколько сотрудников заберут — и выбить брони.

Пока что мы не понимаем, сколько людей из разных индустрий будут мобилизованы. И в этом всём больше истерики, чем здравого смысла. Я сижу в «эйчарных» чатах и пока что глобальной катастрофы не вижу. Хотя я никогда раньше мобилизации не видела и не понимаю, как всё будет возвращаться в нормальное русло.

Никого не хочу обидеть, но в отраслях, где учить человека не надо (а официанта можно обучить за два-три дня), ушедших сотрудников спокойно можно будет заменить, а вот в отраслях, где обучать специалистов нужно по многу лет, создается проблема, и решить эту проблему просто невозможно. Специалиста по микроэлектронике при всем желании нельзя выучить за две недели. 

Я работаю со сферой IT, и это особый случай — работодатели в этой индустрии еще во времена ковида наладили удаленную схему работы с сотрудниками, которые рассредоточены по разным частям мира. Поэтому сейчас те, кто не имеет необходимости в офисе в России, могут работать с россиянами, уехавшими за рубеж, или нанимать специалистов из других стран. Причем даже специалистов, которые не знают русский язык. Это для России пока что абсолютно неосвоенный материал: многие команды, например, не готовы к внутренней работе на английском языке. Но я рекомендовал бы попробовать: сейчас это один из лучших выходов.

Если вы все же не готовы к такому резкому повороту, можно начать с найма людей из союзных государств. На рынке труда их сейчас довольно много. Сложности с оформлением и выплатами таким работникам есть, но их можно решить: остались неподсанкционные банки, через которые можно проводить платежи за границу. Можно создать зарубежное юрлицо, на которое будут приходить платежи от иностранных клиентов и куда стоит оформить иностранных сотрудников. Небольшие компании могут платить людям в криптовалюте: во многих странах есть легальная возможность выводить деньги с криптокошельков на банковский счет.

Но в целом масштаб оттока кадров несколько преувеличен.

Главная реакция и сотрудников, и работодателей сейчас — это паника и страх. Люди не понимают, подпадают они под мобилизацию или нет, поэтому первым делом я бы рекомендовала эйчарам найти хорошего юриста, который специализируется на призывах и отсрочках, и провести обучение среди действующих сотрудников, а также сессию, где юрист ответил бы на персональные вопросы по поводу мобилизации.

Государство заявило, что мобилизация коснется 300 тыс. человек: это около 0,2% экономически активного населения (его у нас около 70 млн) и около 0,5% мужчин. Если мы «размажем» эти данные по регионам, то в Москве, например, будет 10–15 тыс. человек мобилизованных. Для московского рынка труда эта величина, в принципе, незначительна. Уехали и уедут еще какая-то часть, но вряд ли больше, чем будет мобилизовано.

Совпадают ли официальные цифры по мобилизации с реальностью? Мы поговорили с крупнейшими клиентами Superjob и можем более или менее уверенно говорить, сколько повесток реально получили люди в компаниях. Цифра близка к тем самым 0,5% мужской численности тысячной компании.

Что касается юридических моментов по организации брони и возвращению незаконно мобилизованных, решения сейчас принимаются «с колес», это очень напоминает то, что было во время пандемии. Я думаю, в течение двух недель (одна из которых уже прошла), правоприменительная практика сформируется и станет понятно, что с этим всем делать работодателям.

Степень влияния мобилизации на бизнес зависит от его специфики. Если в компании мобилизовали, например, 0,5% курьеров — это не так страшно. А если в эти полпроцента попал их опытный руководитель — это уже тактическая проблема. Но в целом для крупных компаний выбытие такого числа сотрудников не составит большой катастрофы.

Мобилизация ожидаемо напряженно влияет на рынок труда. На этот главный фактор накладывается и то, что в последние месяцы и так усилился дефицит кадров во многих отраслях.

С одной стороны, компании стараются максимально сохранить текущих работников, которые теперь физически находятся в других локациях. Здесь многие готовы на полностью дистанционный формат, если позволяет специфика деятельности. Но при этом нужно тщательно проработать все юридические аспекты и правильно оформить документооборот, а также продумать вопросы кибербезопасности, координации работы и пр.

Там же, где требуется очное присутствие, уехавшим сотрудникам придется искать полноценную замену. В этом случае могу посоветовать компаниям переключиться на более гибкий подбор, пересмотрев требования к потенциальным сотрудникам. Например, дать шанс кандидатам старше 50 лет, приезжим из отдаленных регионов и женщинам после декретного отпуска с минимальным опытом работы. Эти категории кандидатов в более благоприятное для экономики время, как правило, востребованы меньше остальных. Так, к примеру, в сфере общепита может стать больше сотрудников из соседних стран и республик: их и раньше активно привлекали, но чаще для работы на кухне, — сейчас эти люди выйдут в зал.