«Мое заведение — не „наливайка“». За что в Петербурге закрывают маленькие бары и почему это большая ошибка

В начале июля Заксобрание Петербурга приняло поправки к закону «Об обороте алкогольной и спиртосодержащей продукции в Санкт-Петербурге», в течение двух недель их должен утвердить губернатор города Александр Беглов. Если это произойдёт, с 2021 года кафе, бары и рестораны города с площадью залов менее 50 кв. м, расположенные в жилых домах, не смогут продолжать торговать алкоголем. Инициатор поправок, депутат Заксобрания Денис Четырбок уверяет, что новый «закон о наливайках» направлен против магазинов, которые продают алкоголь после десяти вечера, собирают вокруг маргинальное население и из-за шума мешают жителям окрестных домов. Однако многие рестораторы Петербурга утверждают, что закон сформулирован некорректно — и из-за него могут закрыться авторские заведения в центре города, которые считаются его визитной карточкой. 14 июня в ответ на волну общественного возмущения Четырбок объявил о создании рабочей группы, которая разработает отдельные правила для «авторских баров». Inc. поговорил с владельцами заведений, которые всё ещё могут попасть под запрет, и выяснил, что они предпринимают, чтобы убедить законодателей и губернатора изменить формулировку закона, — и почему не могут просто переехать.

Под запрет попадают знаменитые авторские рестораны, кафе, гастропабы и бары в центре Петербурга, где проводятся поэтические вечера, лекции и прочие публичные мероприятия.

— Мое заведение — не «наливайка». Мы рассказываем о крафтовом пиве, приглашаем пивоваров из других регионов и стран, поддерживаем смежный малый бизнес, — рассказывает Александр Романенко, сооснователь баров Rockets & Bishops, «Бакунин» и Kiosk, не соответствующих требованиям нового закона.

Но весной 2020 года депутат Заксобрания Денис Четырбок внёс поправки, повысив показатель до 50 кв. м. В таком виде законопроект, без оценки регулирующего воздействия, прошел третье чтение в Заксобрании и теперь будет представлен губернатору Александру Беглову.

— Против 20 кв. м никто не возражал, потому что редкий бар не подпадает под это требование, — утверждает ресторатор Александр Романенко. — Но метраж поменяли втихаря. Закон приняли, не проведя дополнительную оценку воздействия. Мы считаем это грубейшим и, скорее всего, умышленным нарушением законотворческой процедуры и будем разбираться в вопросе с юристами.

«С тем же успехом можно перенести Исакий в Лахту»

Если закон окончательно примут в его нынешнем виде, Романенко переоборудует свои бары Rockets & Bishops и «Бакунин» таким образом, чтобы размеры торговых залов превышали 50 кв. м. Он посчитал, что ему придётся потратить на это 300–400 тыс. руб.

Но не у всех собственников есть возможность трансформировать пространство, отмечает Николай Конашенок из «Бара 76». Чтобы существенно расширить метраж, нужно сносить перегородки, разделяющие зал и офисы или подсобки. Но в исторической части города помещения, как правило, ограничены капитальными стенами. К тому же предпринимателям придётся учесть санитарные нормы, регламентирующие площади, например, для хранения заготовок, обращает внимание совладелица кафе «Бейрут» и бара «Продукты» Лиза Извозчикова.

Бар Kiosk с торговой площадью 43 кв. м Александру Романенко придётся переформатировать в магазин. В таком случае сильно упадёт трафик и выручка заведения снизится в три раза, прогнозирует он, так как люди приходят в бар прежде всего за атмосферой.

— В 2020 году мы превратимся в магазины из-за коронакризиса, а в 2021 — из-за Четырбока, — сетует предприниматель.

В целом рестораторы редко рассматривают возможность переезда в более крупные помещения, потому что считают свои заведения туристическими достопримечательностями. Например, команда «Бара 76», подготавливая помещение к работе, восстановила полы (под покрытиями обнаружилась метлахская плитка) и исторические проём и дверь на углу здания.

— С таким же успехом можно перенести Исакий в Лахту, — говорит сооснователь бара Николай Конашенок.

Небольшие бары, которые затронет закон в его нынешней версии, действительно часто привлекают туристов, которые хотят познакомиться с городом и его культурой, отмечает архитектурный критик Мария Элькина.

— Практически каждый европейский город имеет ярко выраженную гастрономическую культуру: большую часть Рима составляют траттории, Берлина — бары и другие неформальные пространства, — говорит Элькина. — Такие заведения — то, ради чего туристы приезжают в город, то, как они знакомятся с ним. Центр Петербурга благодаря маленьким авторским заведениям более здоровое место, чем центр Москвы.

Terminal Bar переехал с улицы Рубинштейна на улицу Белинского в 2014 году. Перед переездом основатель бара Павел Штейнлухт три месяца искал помещение, по конфигурации напоминавшее прежнее место на Рубинштейна. А на переезд потратил в полтора раза больше, чем на открытие бара в изначальной локации (конкретные суммы он называть отказывается).

— Я рассматривал только барные улицы, которые складывались в городе десятилетиями, — рассказывает Штейнлухт. — Нужно понимать, что в барном и ресторанном бизнесе много рисков. Даже просчитав трафик, оценив аудиторию локации и близость к метро, владелец рискует прогореть.

В среднем, на открытие бара в Петербурге требуется от 5 млн до 10 млн руб., прикидывает Николай Конашенок. У многих рестораторов и бартендеров после коронакризиса таких денег просто нет.

— После трёх с половиной месяцев простоя ни у кого из рестораторов нет средств даже на незначительные перепланировки внутри заведений, — констатирует Лиза Извозчикова из кафе «Бейрут».

Совладелец Pasta Fresca Павел Песок прогнозирует, что перенос его заведения обойдется в 2,5–4 млн руб., ещё около 1 млн руб. уйдёт на раскрутку. Найти такие деньги он сможет, только продав квартиру жены.

«Массмаркет колоссально теряет рынок»

Опрошенные Inc. предприниматели уверены, что принятие закона не решит проблему шума и только усугубит алкоголизацию населения.

— Алкоголизм и рестораны с барами не связаны между собой, — отмечает Лиза Извозчикова. — В ресторанах и барах люди общаются. Это место светского отдыха, комфортная среда между работой и домом, где люди снимают напряжение и получают положительные эмоции. Асоциальное пьянство в ресторане и даже вокруг ресторана абсолютно исключено.

Помимо этого, малые бары предлагают более низкие цены, чем крупные рестораны. Поэтому аудитория баров, где следят за поведением гостей, переместится в сетевые магазины, что только увеличит недовольство жителей окрестных домов, предполагают рестораторы.

— Жалоб будет ещё больше. Мы видим это на примере своего заведения, — говорит сооснователь «Бара 76» Николай Конашенок. — По словам нашего участкового, за три месяца карантина на бар поступило в несколько раз больше жалоб, чем за годы до этого, так как из-за ограничений люди вынуждены находиться на террасах или покупать напитки через окошки. В соседнем дворе есть круглосуточный магазин. Но у людей старшего поколения он вопросов не вызывает, хотя там водку можно купить гораздо дешевле, чем у нас, притом что мы берём на себя уборку прилегающего сквера и детской площадки, на которой частенько спят бездомные и деклассированные элементы.

— Я, как житель города и человек цивилизованный, не хочу, чтобы люди вокруг страдали. Я общаюсь с соседями разных моих проектов и лично, и через управляющих, — рассказывает основатель Terminal Bar Павел Штейнлухт. — Одна пожилая женщина жила через дорогу от одного из наших проектов, и у неё были последние в доме старые деревянные оконные рамы с дырками — поэтому она слышала всё, что происходило на улице, вплоть до того, как газует машина. Мы за свой счёт поставили ей стеклопакеты.

Несколько предпринимателей, с которыми поговорил Inc., считают, что закон пролоббирован крупными производителями алкоголя, чья продукция не представлена в авторских барах и ресторанах, а также сетевыми дискаунтерами.

— Масс-маркет колоссально теряет рынок, — объясняет сооснователь бара «Бакунин» Александр Романенко. — За последние десять лет появилось много частных независимых инициативных производителей. Это молодые юристы, айтишники, занявшие средства у родни, чтобы начать производство крафтового пива.

Однако, по мнению Конашенка из «Бара 76», производство и продажа крафтового пива несоизмеримы с объёмами «крупняка». Он уверен, что у закона есть идеологическая подоплёка.

— Маленькие бары — это рассадник антипутинской пропаганды. Там ещё не запрещены одиночные пикеты, и можно открыто сказать, что Четырбок — недальновидный политик, а его юридическая квалификация вызывает вопросы, — говорит предприниматель.

Автор петиции против закрытия баров (на момент публикации текста её подписали более 27 тыс. человек) и владелец бара «Ясли» Александр Зарайский считает версию о лоббировании поправок сетевыми ретейлерами «самой убедительной». По его мнению, в пользу неё говорит тот факт, что сразу в нескольких субъектах страны законодатели решили повысить минимальную площадь залов, установленную федеральным законом для заведений, которые торгуют алкоголем.

— Но соглашусь, что в случае с Петербургом можно предположить и какие-то дополнительные факторы политического толка, — добавляет Зарайский.

«Противостоять в одиночку невозможно»

Рестораторы опасаются, что запреты не ограничатся принимаемыми сейчас поправками: в дальнейшем указанный в «законе о наливайках» метраж может подняться сильнее — и тогда пострадает ещё больше заведений. Поэтому сейчас предприниматели объединяются в общественное движение «Союз независимых рестораторов Санкт-Петербурга» — оно призвано защищать интересы индустрии. Юридически организация ещё не оформлена, но более полутора десятков заведений уже присоединились к ней (в их числе «Бакунин» и «Ясли»).

— До сих пор государство лояльно относилось к малому бизнесу, и если не помогало, то по крайней мере не мешало, — декларирует владелец «Яслей» Александр Зарайский. — Этот сегмент общепита — маленькие кафе и бары, принадлежащие, как правило, одному человеку или небольшой группе друзей-единомышленников, — бурно развился в Санкт-Петербурге в последнее десятилетие. Нужды в каком-то профсоюзе никто из участников не ощущал, так как все могли заниматься своим делом.

14 июня депутат Денис Четырбок в ответ на обращения предпринимателей объявил о создании рабочей группы, которая разработает отдельные правила для «авторских баров». В «Союзе независимых рестораторов Санкт-Петербурга» обращают внимание, что юридически ни «наливайки», ни «авторские бары» пока никак не определены, а также нет понимания, кто из предпринимателей попадёт в рабочую группу и кому она, соответственно, поможет.

— Мы безусловно приветствуем создание рабочей группы, пусть и несколько запоздалое, и будем пытаться донести свою позицию. Но зачем принимать такие законы, после которых нужно решать вопросы в индивидуальном порядке? — удивляется Николай Конашенок из «Бара 76».

«Союз независимых рестораторов Санкт-Петербурга» просит правительство города передать списки заведений, на которые поступали жалобы от жителей домов. Многие предприниматели готовы выделить финансирование, сотрудников, штатные машины и смартфоны для проверки адресов, утверждает сооснователь бара «Бакунин» и один из организаторов движения Александр Романенко.

— Мы тоже заинтересованы в борьбе с «наливайками», — отмечает он. — Но считаем, что единственный вариант — это закрывать заведения точечно, а не вводить однобокие законы.