Россия заняла 131-е место из 176 в рейтинге восприятия коррупции
Участники рейтинга распределяются по шкале от 0 до 100 баллов — чем бал ниже, тем выше уровень восприятия коррупции в той или иной стране. Россия получила 29 баллов из 100 и расположилась по соседству с Ираном, Казахстаном, Непалом и Украиной.
По сравнению с прошлогодним рейтингом положение России не изменилось, даже немного ухудшилось. Авторы исследования присвоили ей то же самое количество баллов. Россия переместилась с 119-го на 131-е место, однако, отмечают в Transparency International, это связано с тем, что в 2016 году в рейтинге учитывалось больше стран.
Разделившие первое место Дания и Новая Зеландия получили по 90 баллов, второе место заняла Франция с 89 баллами, третье — Швеция (88 баллов). Замыкают рейтинг Северная Корея (12 баллов), Южный Судан (11 баллов) и Сомали (10 баллов). Авторы исследования отмечают, что лидеры и аутсайдеры Индекса сохранили свои позиции.
Глава российского отделения Transparency International Антон Поминов считает, что в 2016 году в России «ранее существовавшая тенденция к уточнению норм антикоррупционного законодательства дополнилась безудержной охотой на отдельных коррупционеров и приравненных к ним». Его слова приводит пресс-служба организации.
«На самом деле довольные посетители стреляют в тире из заранее заготовленного ружья по уточкам, которые хозяин заботливо расставил по полочкам», — пояснила вице-президент Transparency Елена Панфилова.
Авторы коррупционного исследования считают, что главным образом на положение России в рейтинге повлияла публикация документов из так называемого «Панамского архива» — информации компании Mossack Fonseca, где были упомянуты данные об офшорах приближенных к высокопоставленным российским чиновникам. Офшоры нашли, в том числе, у жён губернатора Псковской области Андрея Турчака, пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, депутатов Госдумы от «Единой России», губернатора Челябинской области Бориса Дубровского, сына замминистра МВД Игоря Зубова, замминистра МВД Александра Махонова и племянника секретаря Совета безопасности Николая Патрушева.
В Индексе восприятия коррупции 2016 года приводятся фрагменты доклада группы государств Совета Европы по борьбе с коррупцией, согласно которому Россия в 2016 году полностью выполнила 10 его рекомендаций из 21, а оставшиеся 11 выполнила частично. «Наблюдаются некоторые улучшения в сфере антикоррупционного законодательства, однако правоприменительная практика меняется мало. Так, законодательно закреплено изъятие незаконно нажитой собственности, однако на практике эта мера почти не применяется», — отмечают в Transparency.
В организации напоминают, что российским чиновникам запретили владеть иностранными финансовыми инструментами. Кроме того, был принят закон о «черном списке» уволенных за коррупцию госслужащих и сотрудников правоохранительных органов и введена ответственность компаний за то, что они не хранят или не обновляют данные о своих бенефициарах. В 2016 году российским федеральным чиновникам также запретили работать с организациями, сотрудниками которых являются их родственники, а Верховный суд 31 октября постановил, что чиновника могут уволить, если он не предоставил декларацию о доходах и имуществе.
Авторы исследования также упоминают дела задержанных осенью министра экономического развития Алексея Улюкаева, генерала ФСО Геннадия Лопырева и полковника МВД Дмитрия Захарченко, у которого в квартире нашли несколько млрд рублей. Однако, отмечают в Transparency, россияне редко воспринимают эти дела как антикоррупционные. По результатам опроса ВЦИОМ, более половины жителей страны посчитало арест Улюкаева «показательной акцией или сведением счетов», а не реальной борьбой с коррупцией.
