Четвёртая промышленная революция — новая реальность или маркетинговая уловка?

Платонов: Реальность. На передовых позициях сейчас Европа, в частности Германия, где зародилась сама концепция Индустрии 4.0. И в отрыве от всех остальных стран находится Китай — лидер по внедрению роботов по всему миру.

В России всё очень по-разному. Есть абсолютно передовые вещи. Например, питерский Политех разрабатывает цифровые двойники и использует их при производстве двигателей, в том числе на экспорт. Есть отрасли, которые мало продвинулись в этом направлении. С софтом у нас проблем нет, а вот в производстве собственного оборудования нужно восстанавливать былые мощности.

Кривошеев: Мелкосерийное гибкое производство — это всё-таки будущее. Но мы уже на пути к нему. В марте 2020 года мы запустили глобальную стратегию A Better Tomorrow по созданию лучшего будущего. Это программа трансформации, которая затрагивает все направления бизнеса, в том числе и наши заводы по всему миру. Цель «БАТ» — снизить влияние бизнеса на здоровье потребителя и окружающую среду, и такая задача требует внедрения передовых инноваций. Сейчас мы тестируем десятка два технологий на разных фабриках.

Киселев: В России пока низкая плотность роботизации. По оценкам Национальной ассоциации участников рынка робототехники (НАУРР), на каждые 10 тысяч занятых в производственном секторе приходится 6 роботов, в развитых странах это число начинается от 100. Пока автоматизированы гиганты: автопром, пищевики. Но пандемия и внутренняя конкуренция стимулируют и другие производства. У нас качественное образование, хорошие специалисты. Это неплохой задел для производственного скачка в России.

Венец Индустрии 4.0 для меня — умная фабрика, которая работает полностью автономно. Есть реально действующие примеры в Германии, но до массовости ещё далеко. А вот инструменты Индустрии 4.0 — роботы, 3D-принтеры, интернет вещей — уже точно наша реальность.

Где сегодня применяются роботы и насколько это безопасно?

Киселев: Промышленные роботы активно внедряются с 1990-х годов. Я бы выделил три направления: перемещение различных объектов, сварка и покраска. Требования по безопасности ограничивают доступ людей в роботизированную ячейку. Сейчас развиваются коботы — коллаборативные роботы, которые работают совместно с человеком. С ними не нужно закладывать дополнительные квадратные метры и переделывать пространство своего производства: кобот автоматически распознаёт человека рядом и не допускает травматизации. Возможно, вопросы безопасности станут актуальны с развитием искусственного интеллекта, но пока его невозможно классифицировать как угрозу.

Кривошеев: «БАТ» использует роботов в основном для перемещения грузов. Это значительно снизило количество травм на производстве.

Платонов: Сейчас автоматизированы пищепром и производство товаров народного потребления: производственная линия выпускает продукцию без участия человека. Наладчики только контролируют их работу. Упаковка и паллетирование грузов — первая зона для применения роботов-манипуляторов в FMCG-производстве. Но в зависимости от индустрии и региона их применение сдерживает дешёвая стоимость рабочей силы. Есть в нашей индустрии и полностью автоматизированные склады. На безлюдном производстве степень травмоопасности близится к нулю.

Но даже автоматизированное производство пока управляется человеком. Сейчас у нас нет алгоритмов, которые позволили бы прийти к полной автономности роботов или искусственного интеллекта. То, что мы называем сейчас искусственным интеллектом, — математический аппарат, разработанный 70 лет назад. В ближайшие 30 лет вряд ли следует ожидать от ИИ какой-то опасности. Но этические проблемы уже начинают появляться. Самоуправляемый автомобиль в критической ситуации должен выбрать, кого защитить: пассажира или пешехода. Но это решение принимает не искусственный интеллект, а люди, которые продумывают алгоритмы.

Роботы оставят людей без работы?

Кривошеев: Есть опыт разных компаний, в экспериментальных магазинах которых работники торгового зала перестали делать инвентаризацию. Этой скучной работой занялись роботы, а сотрудники стали больше консультировать клиента по продукту.

Киселев: Полноценный процесс производства в России пока невозможно представить без человека. В любом случае всё новое — от колеса до интернета — не только замещает устаревшую рабочую силу, но и создаёт огромное количество рабочих мест. Кто бы 30 лет назад мог спрогнозировать появление SMM-специалистов? Общество тоже всегда реагирует на проблему. Когда в Мексике в периоды падения стоимости нефти снижалась рентабельность нефтезаводов, государство создавало целые программы переподготовки для сотрудников.

Платонов: Иногда этот вопрос выходит за рамки отдельной компании, потому что каждое предприятие стремится к максимальной эффективности. Так что судьба людей зависит от общего состояния экономики. Сейчас на мировом рынке, несмотря на тенденции к цифровизации, нет избытка трудовых ресурсов. Скорее, наоборот, их не хватает.

Приведёт ли всеобщая роботизация к перепроизводству?

Киселев: Рубль обесценился, всё подорожало. Сейчас роботы как раз помогут побороть инфляцию. В долгосрочной перспективе действительно есть риск дефляции. В ближайшие десятилетия будет больше автоматизированных производств. Мы сможем ещё больше потреблять. Куда это приведёт — хороший вопрос.

Платонов: Бизнес старается производить ровно столько, сколько можно продать на конкретном рынке по заданной цене. Скорее, Индустрия 4.0 приведёт к большей персонализации, к появлению уникальных ниш. Например, будут производить продукты питания с заданными свойствами под конечного потребителя. Вряд ли это будет стоить дешевле, чем массовое производство сейчас.

Кривошеев: Производство находится в конце цепочки всего планирования. В связи с изменчивостью спроса не всегда возможно предсказать, что будет востребовано, — даже в такой, казалось бы, традиционной отрасли, как табачная. Наш рынок активно развивается и претерпевает фундаментальные изменения — с появлением новых продуктов с пониженным риском, таких как системы нагревания табака, возрастает роль технологий, внедрения инноваций в производственный процесс. Роботизация позволит более гибко подходить к повышенному спросу.

Роботизация производства экономически эффективна?

Киселев: Да. Мы занимаемся оценкой окупаемости инвестиций для наших клиентов. Учитывается не только стоимость рабочей силы, но и косвенные расходы на налоги, взносы, бухгалтеров, эйчаров и так далее. При этом роботы дешевеют. Сейчас на российский рынок заходят корейские (Hanwha) и китайские модели. Они дешевле европейских и японских. Стандартная окупаемость типового решения, например, паллетирования (фиксация груза на поддоне) или обслуживания станков — от года до трёх лет. Дальше робот не генерирует убыток, который генерировала бы система по найму и удержанию человека. По итогу длинного цикла компания выигрывает.

Платонов: В некоторых случаях из-за низкой стоимости труда не всегда автоматизация окупается. Но это узкий взгляд. Индустрия 4.0 — это переход на другой уровень, который позволит персонализировать производство, сделать его адаптивным под спрос. Это серьёзное конкурентное преимущество.

Цифровые двойники, AR/VR и экзоскелеты: кто применяет в России новые технологии?

Кривошеев: В «БАТ» планируется внедрять предиктивное обслуживание фабричного оборудования. Оно позволяет, условно, заменить небольшой вибрирующий подшипник, сэкономив в будущем на дорогом масляном насосе. Предвосхищение поломок позволит производству оставаться непрерывным.

В FMCG-секторе и ретейле используют специальные очки. Пока фокус-группа изучает выкладку товаров, они считывают движения зрачка по полке. Это помогает расставить продукты в идеальном соотношении цветов, размеров и цен.

Платонов: Цифровые двойники в России используются в тяжёлой промышленности, а также в конструировании и строительстве больших сооружений, например заводов. Они сильно ускоряют процесс проектирования и последующей эксплуатации сложных технических изделий. Технология очень перспективная. Из инженерных отраслей она перейдёт в остальные.

AR мы используем для установки маркетингового и торгового оборудования в магазинах. Технология позволяет быстро визуализировать размещение. В производстве широко используем смарт-очки. Когда их надевает сотрудник на производственной линии, к его глазам фактически может подключиться инженер и удалённо подсказывать, что необходимо делать с этим оборудованием. Это позволило нам в период ограничений в прошлом году не останавливать процесс пусконаладки новых производственных линий.

Киселев: Наша компания использует AR и VR ежедневно, показывая нашим заказчикам концепты роботизированных ячеек, которые мы производим. Эти технологии до сих пор производят вау-эффект.

Тренд этого года — экзоскелеты. Их сейчас начинают активно производить и в России. Экзоскелет позволяет человеку работать больше, продуктивнее, оберегает от травм. В них операциями разгрузки-погрузки легко могут заниматься пожилые люди. Всё больше предприятий — от гигантов вроде IKEA до небольших отечественных производств — приглядываются к этим устройствам.