Theranos — medtech-стартап, который так и не создал ни одного стабильно работающего прототипа, но просуществовал 12 лет, привлек более $700 млн инвестиций и пользовался поддержкой авторитетнейших американских бизнесменов и чиновников. В 2015 году журналисты раскрыли масштабную схему мошенничества в компании, которая считалась одним из технологических лидеров Кремниевой долины и была близка к тому, чтобы стать единорогом. Поучительная и нелепая история Theranos и ее основательницы Лиз Холмс — в таймлайне Inc.

19-летняя второкурсница Стэнфордского университета Элизабет Холмс основывает medtech-стартап. Она горит амбициозной идеей разработать пластырь для автоматического лечения. По ее задумке, он должен делать анализ крови с помощью микроигл и чипа и на его основании принимать решение о вводе в организм того или иного лекарства (1). В этом ей помогают два ученых из Стэнфорда, которых покорил талант Холмс, — аспирант Шонак Рой и авторитетный профессор Ченнинг Робертсон. Стартап называют Theranos — от сочетания слов therapy и diagnosis.

К концу года Холмс собирает около $6 млн инвестиций. Компания проводит все больше опытов, и становится понятно, что идея с пластырем чрезвычайно трудна. В итоге разработчики меняют концепцию — теперь компания работает над портативным устройством для быстрого анализа крови сразу по нескольким параметрам из пары капель, собранных из пальца.

Theranos увеличивает штат до 20 человек, разрабатывает бизнес-модель с пайплайном регистрации изобретения и создает прототип устройства. Однако на самом деле он не работает. Во многом — из-за того, что Лиз настаивает на использовании очень маленького количества крови и миниатюрных габаритах изделия, так как хочет сделать прибор для людей с боязнью игл, от которой страдает и она сама. Кровь приходится слишком сильно разбавлять, что приводит к низкой точности результатов. Разные жидкости на картридже, куда попадала проба, были плохо изолированы и часто смешивались, а сами картриджи стоили по $200 за штуку.

Компания разрабатывает Edison — аппарат для анализа крови. Проблемы первого прототипа со смешением жидкостей в нем решены с помощью примитивной роботической руки, которая проводит все манипуляции. В разных интервью Холмс утверждает, что он способен одновременно провести анализ на 200–250 болезней и параметров. Внешние тесты Edison либо фальсифицируются, либо проваливаются, — Лиз списывает это на технические ошибки, плохой интернет, слишком высокую температуру в помещении или сквозняк. Специалистов, которые рассказывают инвесторам о недостоверных результатах тестов, увольняют.

Президентом и COO Theranos становится Рамеш «Санни» Балвани — 44-летний бизнесмен с индийскими корнями. В 2000 году он продал свою дотком-компанию за полгода до того, как лопнул пузырь, и заработал $40 млн. С Холмс он познакомился еще в 2002 году, когда ей было 18 лет.

Самое позднее с 2005 года Лиз и Санни состоят в отношениях, но скрывают их от подчиненных. Балвани ничего не смыслил в биотехнологиях и никогда не работал в технологическом стартапе. Коллеги посмеивались над ним из-за того, что он неверно использовал научные термины. Но вскоре Санни проявил себя как безжалостный менеджер, который быстро увольнял всех нелояльных сотрудников.

Лиз и Санни удается заключить два крупных контракта на размещение тысяч устройств Edison — с крупной аптечной сетью Walgreens и супермаркетами Safeway. Walgreens заплатил Theranos $140 млн, а Safeway — $30 млн, а также потратил еще $400 млн на реконструкцию своих магазинов для размещения в них мини-лабораторий.

Представляя компаниям Edison, Лиз и Санни ни разу не провели полноценного тестирования и не показали свою лабораторию. Сотрудники обеих компаний обращали внимание на многочисленные фальсификации. К примеру, Theranos заявляли, что 10 из 15 крупнейших фармкомпаний Америки протестировали их устройство, но ни в одной из них не удалось найти никого, кто мог бы это подтвердить. После удачных тестов Edison выяснилось, что для анализов использовалась венозная кровь, хотя аппарат работает на крови из пальца. Согласно материалам следствия, в большинстве случаев компания использовала стороннее оборудование. Но руководители Walgreens и Safeway были очарованы Холмс и проигнорировали все поводы для беспокойства.

Theranos и Walgreens объявляют о своем сотрудничестве и открывают первый лабораторный центр при аптеке в Пало-Альто. Safeway начал партнерство годом ранее. В обеих компаниях вместо быстрого анализа по крови из пальца флебологи Theranos забирают венозную кровь и отвозят ее в собственную лабораторию компании, а результаты присылают через несколько дней — и часто они не бьются с данными из других лабораторий. Сотрудники Theranos рассказывают, что никто точно не знал, как работает Edison, а в лабораторию допускался очень узкий круг лиц.

Но в масс-медиа Theranos выглядит модным технологическим стартапом с социальной миссией. В совет директоров входят множество знаменитостей: экс-госсекретарь Генри Киссинджер, бывший министр обороны Уильям Перри, бывший руководитель Центра по контролю за заболеваниями Уильям Фейги, экс-CEO крупнейшего банка Wells Fargo Ричард Ковачевич и другие. Всех их привлекает в компанию бывший госсекретарь Джордж Шульц, который стал членом совета директоров стартапа двумя годами ранее.

Лиз полностью фальсифицирует прогнозы по финансовым показателям компании, которые рассылает инвесторам. По ее данным, в 2014 году прибыль достигнет $165 млн, в 2015 году — уже $1,08 млрд. Никому и в голову не приходило, что компания с таким советом директоров может завышать эти показатели в 10–20 раз. Theranos привлекает $45 млн инвестиций.

В компанию устраивается Тайлер Шульц — внук госсекретаря. Через несколько месяцев работы он и его коллега и подруга Эрика Чунг обнаруживают множество свидетельств того, что результаты анализов недостоверны или имеют точность гораздо ниже заявленной.

Март

Theranos привлекает $348 млн в инвестиционном раунде. Среди инвесторов — основатель Oracle Ларри Эллисон, владелец Fox Руперт Мердок, семья основателя Wal-Mart. Компания оценена в $9 млрд — Холмс с 50% акций становится мультимиллиардеркой.

Июль

Тест Theranos на герпес получает одобрение FDA — это единственная разработка компании, прошедшая госрегистрацию.

Октябрь

Журналист WSJ Джону Кэрирру публикует статью о том, что Theranos проводит большинство тестирований на чужом оборудовании, так как ее собственное показывает неверные результаты. Так, многие обследования обычных людей на уровень калия с помощью аппаратуры Theranos показывают его содержание в летальных дозах. Основным информатором расследователя становится Тайлер Шульц. В компании называют обвинения выдумками. FDA выпускает отчеты, в которых высказывает опасения о методах тестирования Theranos.

В ответ компания перестает забирать кровь из пальца для всех анализов, кроме одобренного регулятором теста на герпес, — так она хочет подчеркнуть свою приверженность регулированию.

Ноябрь

Safeway окончательно перестает продавать тесты Theranos.

Январь

Walgreens разрывает партнерство со стартапом. Другой американский регулятор — Центры услуг Medicare и Medicaid (Centers for Medicare & Medicaid Services CMS) — обвиняет Theranos в несоответствии федеральным стандартам и требует срочно принять меры.

Май

Балвани уходит в отставку, Theranos аннулирует результаты всех исследований, проведенных на собственной аппаратуре за последние два года.

Июнь

Рынок больше не воспринимает Theranos как хоть сколько-нибудь жизнеспособного игрока — оценка компании падает с $9 млрд до $800 млн.

Июль

CMS запрещает Лиз заниматься лабораторным бизнесом на два года и отзывает у Theranos лицензию.

Август

Чтобы хоть как-то спасти положение, Лиз презентует устройство, которое разрабатывалось последние годы, — miniLab. Но никто уже не доверяет Theranos и не воспринимает всерьез новую разработку, которая во многом повторяет прежние обещания стартапа.

Октябрь — декабрь

На Theranos обрушивается вал судебных разбирательств — иски против нее подают бывшие партнеры, такие как Walgreens, и инвесторы.

Компании удается урегулировать некоторые судебные претензии, в том числе и со стороны CMS и прокуратуры.

Комиссия по ценным бумагам США обвиняет Лиз и Санни в крупном мошенничестве на сумму до $700 млн. Регулятор считает, что Theranos вводил инвесторов в заблуждение ложным маркетингом. Холмс удается урегулировать обвинения, покинув должность в стартапе.

Выходит книга Джона Кэрирру «Плохая кровь», в которой подробно рассказывается о многочисленных махинациях в Theranos. Книга становится бестселлером и окончательно уничтожает остатки репутации стартаперов.

Прокуратура США обвиняет Лиз и Санни в мошенничестве и возбуждает уголовное дело. Theranos распускается.

Рассмотрение дела Theranos откладывается из-за пандемии и беременности Лиз. Становится известна ее стратегия защиты. Она планирует обвинить Санни в постоянном абьюзе и психологическом давлении, из-за которого она перманентно находилась в состоянии измененного сознания и не может нести ответственности за свои поступки. Адвокаты Санни отрицают эти обвинения.

Суд признает Лиз виновной в обмане инвесторов и мошенничестве, Санни признают виновным по аналогичным пунктам. При этом обоих оправдывают по всем пунктам обвинения, связанным с причинением вреда и обманом пациентов. Холмс приговаривают в 11 годам и трем месяцам заключения, а Санни — к 12 годам и 9 месяцам. Также суд обязует их выплатить инвесторам, которые стали жертвами их мошенничества, $452 млн.

Почему Theranos удалось завоевать доверие

Theranos — вероятно, одна из самых продолжительных и масштабных афер в истории американского бизнеса. Компании удалось убедить не только общественность, но и крупнейших бизнесменов США в инновационности своих продуктов, так ни разу не продемонстрировав их.

В ее истории было много других красных флагов. Например, сам Санни, который не только вел себя жестоко и глупо, но и в своей расстегнутой на три пуговицы рубашке выглядел среди бизнесменов Кремниевой долины нелепо. Или то, что Лиз наняла в Theranos своего младшего брата, который не имел никакого релевантного опыта или компетенций, но притащил в компанию все свое университетское братство.

Все достижения Theranos во многом обеспечены харизмой и талантом Лиз Холмс. На публике основательница умело создавала имидж талантливого молодого стартапера — ее не раз сравнивали со Стивом Джобсом. Сама она действительно восторгалась создателем Apple и старалась подражать ему — носила черные водолазки и на публике говорила неестественно низким, будто мужским голосом.

В первом интервью после семилетнего перерыва в общении с прессой, которое вышло в начале мая в NYT, Лиз предстала в совсем новом образе спокойной, скромной и любящей семейной женщины, которая пострадала от мужской жестокости. Она продолжает рассказывать об абьюзе и жестком контроле со стороны Санни, повторяя в личных интервью все тезисы своего адвоката. Также по словам Лиз, из университета она ушла из-за изнасилования.

Обратная сторона фигуры Холмс — крайняя скрытность и мнительность, а также нежелание выносить сор из избы, благодаря которым неприглядные секреты стартапа удавалось довольно долго оберегать от чужих глаз. Все посетители офиса стартапа должны были подписывать соглашение о неразглашении информации, а охранники сопровождали их даже в туалете. Сменяемость работников в Theranos была очень высокой даже в лучшие годы. Всех, кто был заподозрен в нелояльности к компании, увольняли, в том числе и под давлением. На других подавали в суд за разглашение коммерческой тайны.

Не обошлось в истории компании и без самоубийства. В 2010 году из стартапа уволили первого научного инженера Яна Гиббонса. Он участвовал в разработке Ричарда Фьюза — другого ученого, бывшего друга семьи Холмсов. Theranos подал на них в суд за кражу патента. Гиббонс очень переживал, когда его вызвали в суд для дачи показаний, и не смог справиться со стрессом — в 2013 году он совершил суицид. Сразу после того как стало известно о его смерти, юрист Theranos потребовал у вдовы отдать компании его рабочий ноутбук с конфиденциальной информацией.

Наконец, репутацию Theranos оберегали авторитетные мастодонты, которых Джордж Шульц заманил в совет директоров, — бывшие чиновники и бизнесмены, по большей части уже пожилые и мало понимающие в биотехнологиях и медицинских анализах. Лиз передавала им опционы на акции, покупая их лояльность. Помимо этого, она вызывала у них искреннюю симпатию и доверие. Когда в 2013 году Тайлер Шульц откровенно поделился с дедом своими опасениями, тот не прислушался к внуку, встал на сторону Лиз и предложил дать ей еще один шанс. Даже «дирижеру» американской внешней политики в разгар Холодной войны 30-летняя предпринимательница показалась более убедительной, чем внук.