Разобраться • 21 февраля 2025
Сначала Трамп, теперь Милей — разбираемся в криптоскамах президентских масштабов
Сначала Трамп, теперь Милей — разбираемся в криптоскамах президентских масштабов
Текст: Григорий Щеглов
Фото: Unsplash
За последний месяц сразу два президента оказались замешаны в громких криптовалютных скандалах. Если раньше подобные схемы проворачивали в основном забытые знаменитости или спортсмены на пенсии, то теперь проблема дошла до политики. Эти случаи не только потрясли крипторынок, но и показали, как быстро мемкоины могут стать инструментом для финансовых махинаций на самом высоком уровне. Разбираемся, что произошло и с чем связано начало новой волны криптоскамов.
Первый скандал произошел в США в середине января. За несколько дней до своей инаугурации президент Дональд Трамп объявил о выпуске собственного мемкоина $TRUMP. На предпродаже за один токен просили $6, но вскоре после запуска его цена выросла до рекордных $75. Это вызвало возмущение в криптосообществе, которое ожидало от нового президента не запуска бессмысленных монет, а настоящих реформ и легализации криптовалют в стране.
Мемкоин — это криптовалюта, созданная скорее ради шутки или хайпа, чем для серьезных финансовых целей. Такие монеты часто основаны на мемах или поп-культуре. Пример — Dogecoin (DOGE), который начинался как пародия на биткоин, но со временем стал популярным и даже полезным в некоторых сферах.
Как и в случае с 99% других мемкоинов, через несколько дней после резкого взлета случилось резкое падение стоимости актива. Так как курс криптовалюты обеспечивался только количеством пользователей, которые хотели ее купить, когда крупные держатели $TRUMP избавились от своих накоплений при цене в $75, стоимость обвалилась и началась паника.
По данным аналитической компании Chainalysis, 29 крупных держателей $TRUMP владели мемкоинами на сумму более $10 млн каждый, а еще пять инвесторов имели на счету по $100 млн. При этом около 200 тыс. пользователей с небольшими активами потеряли деньги, пытаясь продать криптовалюту после начала снижения курса.
В то же время всего за две недели криптокошельки, стоящие за криптовалютой Дональда Трампа, накопили около $100 млн в виде комиссий за проведение операций.
Ситуация усугубилась, когда в дело вмешалась первая леди США Мелания Трамп, также запустившая собственный мемкоин. Как и криптовалюта ее мужа, $Melania работает на блокчейне Solana. Мемкоин также резко взлетел, достигнув отметки в $13 за штуку, чтобы после обвалиться на 90%.
Стоит отметить, что это не первый случай, когда Трамп и криптовалюты пересекаются. Еще в 2020 году он критиковал биткоин, называя его «мошенничеством», но в последние годы риторика сменилась на более дружественную, особенно после того, как его политическая кампания начала принимать пожертвования в криптовалюте.
Второй за последний месяц криптоскам президентских масштабов связан с аргентинским политиком Хавьером Милеем. 14 февраля действующий президент страны прорекламировал в соцсети X (бывший Twitter) мемкоин $LIBRA, заявив, что проект поможет экономике. Название сайта, на который направлял Милей, отсылало к его популярному лозунгу «Viva la libertad!» («Да здравствует свобода!»).
После объявления стоимость криптовалюты взлетела на 1300% всего за полчаса. Капитализация $LIBRA при этом превысила $4,5 млрд. Поддержать аргентинскую экономику решили тысячи сторонников Милея. К слову, сам политик неоднократно выступал в поддержку биткоина и положительно отзывался о криптовалютах.
Тем не менее в течение нескольких часов цена токена упала более чем на 80%, опустившись ниже $1. Блокчейн-аналитики из Chainalysis вскоре установили, что инсайдерские кошельки продали более $99 миллионов в токенах через несколько минут после запуска монеты. Пока они обналичивали прибыль, обычные держатели криптовалюты наблюдали, как их деньги испаряются.
Через несколько часов, когда стало ясно, что пост в X повлек за собой многомиллионные убытки, Хавьер Милей удалил свой твит и заявил, что не знал всех подробностей проекта. Тем не менее в Аргентине уже подали на него в суд, обвинив в мошенничестве в особо крупных размерах. Оппоненты политика требуют его импичмента. В офисе президента начали расследование, чтобы выяснить, кто именно стоял за запуском токена и имел ли сам Милей финансовую выгоду.
Обе ситуации стали примерами мошеннической схемы Rug Pull, которая впервые стала набирать обороты еще в 2016 году.
Rug Pull (переводится как «вытянуть ковер из под ног») — это распространенная форма мошенничества в криптосфере, при которой создатели криптовалюты сначала раздувают интерес к проекту, привлекают инвестиции, а затем обваливают курс, забирая деньги инвесторов. Обычно такие схемы — прерогатива инфлюенсеров и знаменитостей, которым хочется заработать быстрых денег, но в 2025 году Rug Pull вышел на уровень президентов.
Почему это стало нормой? С одной стороны, тенденция отражает общий рост интереса к криптовалютам и мемкоинам, особенно среди широкой аудитории, которая часто не осознает рисков. С другой, вовлечение политиков добавляет этим схемам ложную легитимность — если сам президент рекламирует токен, то он кажется надежным, хотя по сути является таким же спекулятивным активом. Это позволяет привлечь в схему людей, которые раньше бы проигнорировали проект.
Что Дональд Трамп, что Хавьер Милей — политики с большой фанатской базой, которая готова вкладывать средства в любой проект, который рекламируется президентом. При этом каждый из них активно использовал социальные сети в предвыборной кампании и не раз высказывался за легализацию криптовалют. Это помогло собрать вокруг себя аудиторию, открытую для подобных мошеннических схем.
Открытым остается вопрос законности действий президентов США и Аргентины — использовали политики криптовалюты для собственного обогащения или нет, предстоит решить суду. Впрочем, судя по реакции мирового сообщества, серьезные последствия стоит ждать только Хавьеру Милею.
Хотя полностью обезопаситься от мошенничества в криптосфере невозможно, есть несколько признаков, которые могут помочь вовремя распознать подозрительный проект. Вот какие «красные флаги» выделили эксперты издания CoinTelegraph.