Бизнес-кодекс: Давид Якобашвили, частный инвестор
Уроженец Грузии Давид Якобашвили живет в Монако с шведским паспортом — и остается одним из самых успешных частных инвесторов в новейшей истории России. Это он в свое время основал легендарный ночной клуб «Метелица» и фирму Trinity, ставшую первым официальным дилером General Motors. Но главной и самой прибыльной инвестицией в биографии бизнесмена стал производитель соков «Вимм-Билль-Данн» — его в 2010 году за $3,8 млрд приобрела американская PepsiCo. По оценкам СМИ, Якобашвили (ему принадлежало 9% акций компании) от этой сделки выручил около $600 млн. В интервью Inc. Russia инвестор рассказал, что заставляет его заниматься бизнесом, чем его тяготит включение в список Forbes и почему он тратит все заработанное на собственный музей (из-за чего некоторые коллеги смотрят на него как на сумасшедшего).
О первом бизнесе
Первые большие деньги я заработал на …свиньях, и было это еще в советское время — в 1982 году. Сельхозподразделение МВД стало тогда выдавать частникам поросят на откорм. Это было абсолютно легально: покупаешь поросят по одному весу, выращиваешь и уже откормленными продаешь обратно. Мы с товарищем купили 200 голов, а вернули даже чуть больше — поголовье размножилось (у нас некоторые хряки набрали по 100 кг).
За поросятами приходилось убирать и чистить — в общем, было непросто… Разместили мы их в деревне на земле знакомого парня — построили там загон и ферму за относительно небольшие даже для советского времени деньги (уже не помню сколько). В МВД давали какие-то комбикорма, но их не хватало, — приходилось самим собирать пищевые отходы по столовым, кафетериям и ресторанам.
Когда везли свиней сдавать в МВД, случился казус. В центре города через борта кузова выпрыгнуло сразу три хряка! Мы с товарищем (помню, на мне были белые брюки) гонялись за животными посреди большого движения, но сложнее всего оказалось закинуть «беглецов» обратно в машину. Открыть борта нельзя — все остальные разбегутся! Достаточно больших хряков пришлось вдвоем закидывать в кузов — и все это под сигналы недовольных водителей. Но заработали мы прилично — 16 тыс. руб. До этого я работал в ремонте аудиотехники и получал 200−300 руб. в месяц.
Бизнес Давида Якобашвили в цифрах
$800
млн — в такую сумму Forbes оценивал состояние Давида Якобашвили в 2018 году.
51%
– доля Давида Якобашвили в нефтетрейдинговой компании Petrocas (сейчас это самый крупный актив в его портфеле).
$600
млн — вложения Давида Якобашвили в музей «Собрание» на протяжении последних 18 лет (по его собственным данным).
20
тыс. единиц хранения находится сегодня в антикварной коллекции Якобашвили, выставленной в музее «Собрание»
8000
кв.м — площадь музея «Собрание» Давида Якобашвили
О мотивации
Мне всегда нужны были деньги. Во-первых, чтобы содержать семью. Во-вторых, у меня отец сидел в тюрьме в Грозном — нужно было о нем заботиться. В общем, жизнь заставила. Она и теперь заставляет заниматься бизнесом: есть привычка — и всё, вы уже не можете сойти с рельсов!
Если не двигаться и не делать ничего в жизни — можно очень быстро превратиться в овощ. Некоторые из моих знакомых просто ушли из бизнеса в никуда — и потерялись, а у нескольких быстро началась болезнь Альцгеймера и тому подобные вещи.
Азарт всегда присутствует. Конечно, когда вы делаете свое дело, от которого зависит ваша судьба и судьба окружающих, и еще тысяча всяких вещей, — невозможно на это всё безучастно смотреть.
О партнерах
Здание «Метелицы» на Новом Арбате мы не продали по глупости. В свое время было много желающих, и цену за него предлагали хорошую. Но у нас было очень много учредителей. Кто-то сказал «да», а кто-то — «нет», вот и не получилось. Этим зданием мы до сих пор владеем — сдаем его в аренду.
Бизнес-партнерами становятся люди, которых в определенный момент времени объединяет что-то общее. Но как только совместные перспективы угасают — они разъединяются. Стоит кому-то достичь желанной цели — он сразу же отсоединяется или создает причину, чтобы разойтись.
В партнеры стараюсь выбирать умных и порядочных людей, с идеями. Но тут не всегда угадаешь.
Об инвестициях удачных и не очень
Дилерство General Motors больших прибылей нам так и не принесло. Хотя материальная выгода от него тоже была большая — мы ездили на этих машинах, их всегда легко было менять и обслуживать. Но из многих других бизнесов 1990-х и 2000-х мы вышли с выгодой: казино, пивоваренный бизнес, торговля (Super Rifle на Кузнецком мосту, «Подарки» на Тверской улице, где мы продавали всякое женское белье и косметику Oriflame).
Наша самая большая по отдаче и самая интересная инвестиция — «Вимм-Билль-Данн». Но я бы не назвал ее самой удачной, потому что это результат 18 лет работы — достаточно большого периода времени.
Самое выгодное — работать на рынке ценных бумаг. Это занимает немного времени и требует меньшего участия людей — вам не нужно 20 тыс. человек. Торговля фьючерсами на золото и валюту — тоже интересно, можно этим заниматься.
Прикладного бизнеса мы по-прежнему не чураемся, причем самого разнообразного. У нас есть трейдерская компания, торгующая нефтепродуктами, которая работает на территории Грузии, Армении, Турции, Туркмении, Афганистане, Греции, Германии.
Сейчас интересное течение — каннабис и его выращивание в Америке. Мы вообще стараемся инвестировать в инновации. И в блокчейн, конечно, мы тоже чуть-чуть вложились.
Провальные инвестиции у меня бывают, например, на бирже. Вкладываешь — и вдруг проиграл. Ну, не угадал, бывает!
Интересные факты о Давиде Якобашвили
Первый автомобиль у Давида Якобашвили появился в 19 лет. Должник его отца не смог вернуть 2 тыс. руб. и рассчитался машиной. На белом «горбатом» «Запорожце» Давид ездил в Грозный навещать своего отца в тюрьме.
В 1987 году Якобашвили эмигрировал из СССР в Германию. Позже перебрался в Финляндию, где подрабатывал водителем, а затем поселился в Швеции — там он стал торговым представителем производителя игровых автоматов Cherry. В апреле 1989 года бизнесмен поставил первую партию «одноруких бандитов» в Ленинград.
В 1991 году основанная бизнесменом компания Trinity стала первым дилером General Motors на всей территории России. А двумя годами позже Якобашвили с партнерами открыл казино «Метелица» на Новом Арбате — самое большое в России.
«Вимм-Билль-Данн» Якобашвили с группой партнеров создал в 1994 году на базе Лианозовского молочного комбината. Компания запустила на молочном и соковом рынке первые бренды национального масштаба — «J-7», «Домик в деревне» и «Милая Мила».
Одним из партнеров Якобашвили по «Метелице», Trinity и «Вимм-Билль-Данн» был уроженец Махачкалы Гаврил Юшваев. В 2002 году выяснилось, что он отсидел 9 лет за разбой (выколачивал деньги из должника). Но Якобашвили прошлое его делового партнера и свата (бизнесмен женат на племяннице Юшваева) никогда не смущало — по его словам, «вором в законе» тот не стал.
Кризис 1998 года пошел Якобашвили и его партнерам на пользу. После девальвации рубля компания «Вимм-Билль-Данн» увеличила рыночную долю — благодаря импортозамещению. Но во время следующего крупного кризиса — 2008 года — Якобашвили серьезно проиграл: по признанию инвестора, банки просто «съели» его деньги.
Об отношениях с государством
Сегодня правоохранительные органы относятся к предпринимательству почти как к преступлению. Такое отношение к бизнесу им передалось с советских времен. У меня отец тогда открыл с друзьями в Грузии текстильное производство. Совершенно легально выпускали мохеровые шарфы, плащи, одежду, ковры — все эти дефицитные товары потом поступали в магазины. Руководители республики брали с них взятки, а потом просто сгноили. Тогда отец ареста избежал. Но система его все равно настигла. В Ингушетии, куда он уехал работать, его посадили по экономической статье в тюрьму — там он и умер. Предпринимательство тогда официально считалось преступлением.
Государство не может существовать без предпринимательства. Кто пополняет ВВП? Предприниматели! Государственная экономика уже показала себя — она не работает, к сожалению. Не может она в отдельной стране функционировать, если в других странах ничего не получилось, — люди везде одинаковые.
В 1990-х было интересно и драйвово заниматься бизнесом, но и очень опасно. Тогда власть объединялась с криминалом и действовала заодно — очень много людей пострадало ни за что (спасибо, что Бог уберег!). Но и сейчас тоже опасно — просто по-другому. Во всем мире очень напряженный период и политическое недопонимание — не только в России.
Прикладной бизнес в России связан с большими трудностями. Но я за то, чтобы здесь производилось всё — костюмы, ткани, машины. Потому что это — укрепление государства. Не только оружием оно должно укрепляться, но и экономически. Почему в Китае шьют американские джинсы? Значит, китайцы правильно выстроили экономическую политику. Точно так же американские джинсы могут шиться и в России.
Людей, которые что-то производят в России, государство должно поощрять. Импорт — хорошая штука, но его должно быть меньше, а местного производства — больше. Тогда экономически мощное государство может вводить свои условия и правила игры, привлекать инвестиции со всего мира, чтобы здесь строили, делали, производили, облагораживали, очищали. Это же нормальные вещи. Недоверие и подозрительность совершенно устарели в этом мире, сейчас везде всё настолько прозрачно!
О музее «Собрание»
Музей Давида Якобашвили сегодня — одна из крупнейших частных коллекций мирового культурного наследия (художественный фонд насчитывает около 20 тыс. экспонатов). Основа коллекции — самоиграющие музыкальные инструменты и механические редкости: шкатулки, органы, оркестрионы, шарманки, пианино и рояли, граммофоны и фонографы, аккордеоны, часы и автоматоны. В фондах музея — также предметы декоративно-прикладного искусства, живопись и графика, обширная коллекция русской бронзы, старинного серебра, стекла и хрусталя.
Для экспозиции музейной коллекции Якобашвили в 2013 году построил в Москве здание с рабочей площадью 8 тыс. кв. м. Сейчас, по словам бизнесмена, он готовит к открытию филиал музея «Собрание» в Сочи — он разместится на 700 кв. м в образовательном центре «Сириус». Якобашвили, в частности, планирует установить там 12-метровый орган и механическое пианино.
О бизнес-климате
Я, конечно, призываю всех заниматься бизнесом, но даже не знаю, стоит ли сейчас это делать. По всему миру такое давление на предпринимателей идет! Я выбрал для жизни Европу, а там сейчас во многих странах плачевная ситуация: бизнесмены работают, поднимают ВВП, а политики, чтобы выполнить свои предвыборные обязательства, поднимают налоги — до 60−70%. Многие европейцы сидят на социальных пособиях и не хотят работать — это для бизнеса очень тяжело. Разве что немецкий Ordnung еще заставляет как-то работать.
Попробуйте где-нибудь в Европе счет открыть — вас просто сожрут, они хотят о вас знать совершенно всё! В Америке пока с этим попроще — просто принесите деньги, даже спрашивать особо не будут. Хотя сейчас, говорят, уже начинают больше зажимать и там.
С трендом на всеобщую прозрачность — никакой частной жизни и интима. Даже если вы, извиняюсь, любовью занимаетесь — непонятно, наблюдают за вами или нет? Это просто бездна, мы идем туда, откуда нет хода обратно.
Блокчейн? Его могут задушить в любой момент. После 2001 года, когда Америка начала бороться с глобальным терроризмом, не осталось презумпции невиновности. Сейчас государство может закрыть любое новое течение на корню. Вас обвинят в чем угодно — и всё, вы враг народа!
Куда инвестировать в таких обстоятельствах? Конечно, лучше во что-то безобидное, чтобы не вступать в конфликт с мейнстримом. Да вот хотя бы в конфеты и орехи. В поросят (возвращаясь к моему опыту) уже не стоит: если у вас меньше 100−150 тыс. голов — это совершенно нерентабельный бизнес. Самое безобидное — что-то купить-продать на рынке ценных бумаг. Если вы имеете какое-то образование в этом плане, да еще и смекалку, удачу и усидчивость — скорее всего, вы заработаете денег.
О деньгах и богатстве
Все эти измерения богатства актуальны только в каждый конкретный момент времени. В 1990-е, когда мы тогда начинали и перебивались с хлеба на воду, счастьем было заработать $20 тыс. А заработав $100 тыс., думали, что мы — самые богатые люди на Земле.
Когда мы попали в список Forbes, это, конечно, очень льстило. Это случилось после IPO «Вимм-Билль-Данна» — тогда было ощущение, что мы добились определенных результатов и всё это не зря. Сейчас же это отягощает — чувствуешь себя сладким кусочком. И потом, в современной действительности сегодня ты здесь, а завтра у тебя уже ничего нет — и никто про тебя не скажет «Богом отмеченный».
Уже много лет всё заработанное я вкладываю в музей «Собрание». Эта затея показалась мне очень заманчивой еще в 2000 году, когда мой покойный ныне товарищ предложил выкупить у него коллекцию музыкальных самоиграющих автоматов (он собирал ее всю жизнь). В итоге неплохой музей получился. Столько лет, сил и средств отдано ему. Конечно, я не голодный и холодный, но кто-то на меня смотрит как на сумасшедшего.
