История «Кодабры»: как девушка из посёлка, которого нет на карте, создала школу программистов для IT-гигантов

Книга «Дельфины капитализма 2.0», которая вышла в издательстве «Бомбора» в сотрудничестве с Лабораторией «Однажды», рассказывает истории людей, которые сделали всё не по правилам и добились успеха. Мы публикуем отрывок, посвящённый истории школы программирования и цифрового творчества «Кодабра» и ее основательнице Дарье Абрамовой.

Поселка, в котором родилась Даша Абрамова, на карте нет. В начале 1990-х Ногинск-9, секретный военный городок около деревни Дуброво, — это сорок домов, одна школа, ДК, памятник Ленину на главной площади и родители, сменяющие друг друга на боевом дежурстве. В семье Даши тоже действовали армейские порядки — метод кнута без пряника. За успехи никогда не хвалили, за ошибки всегда ругали.

Когда в доме появился Pentium II, Даша, никогда не имевшая дел с компьютерами, разобрала процессор на детали. Потом собрала обратно.

— Компьютер почему-то не включается…

— Собирай, пока не заработает, — жёстко ответил папа.

Даша нажимала на всё, что могла, прикладывала друг к другу железные детали. Пара упражнений, как со сборкой автомата на ОБЖ, — и все составляющие системного блока Pentium II выстраиваются перед глазами в ряд. Так благодаря папе Даша начала знакомство с IT.

Финансовая независимость

Путь Даши к собственному бизнесу — это долгий путь исправления багов детства и юности. Когда баги начали мешать делу, когда сотрудники «Кодабры» стали за глаза называть Дашу железной леди и страдать от того, что в детстве ей не хватило внимания, она начала работать с психологом и коучем.

Вопросов было много. Например, почему ради похвалы можно совершить любое сверхусилие? Почему в критической ситуации она говорит (и своим сотрудникам, и себе самой): «Вытри слезы — иди работай»?

Чтобы поскорее стать хакером, после девятого класса Даша поступила в Московский колледж информационных технологий и уехала из Ногинска-9 — без навыков самостоятельной жизни и без денег. Она жила на триста рублей в неделю. Покупала себе пачку риса или гречки и мешала с разными дешёвыми специями.

Так как папа старался на всем экономить, он купил Даше ноутбук на операционной системе Linux, чтобы не платить дополнительно за установку Windows на компьютер.

— Полгода мы все ночи проводили вдвоём. Мы — в смысле я и ноутбук, — говорит Даша. — Я устанавливала разные компиляторы, воспроизвела специальный эмулятор Windows, меняла операционки, чтобы найти самые крутые для программистов. В какой-то момент я узнала о языке Assembler. Для того чтобы программировать на Python или на Java Script, нужно знать около 60—70 команд, а чтобы программировать на Аssembler, нужно знать буквально пять-шесть. Но придется сломать голову, чтобы понять, как сделать четырёхзначный калькулятор и сорока разными способами распределить четыре команды. Тогда я полюбила низкоуровневое программирование.

На последнем курсе Даша устроилась на мучительно скучную работу в исследовательский институт, где коллеги перепроверяли на калькуляторе данные, которые Даша считала в Exel. Но зато появилась зарплата — 9 тыс.  руб.

Лишаться «финансовой независимости» уже не хотелось, поэтому, когда пришло время получать высшее образование, Даша специально поступила именно на вечернее отделение МГУПИ и нашла новую работу. А потом решила поучиться программированию.

Рожденная в любви

— Уровень моих навыков как программиста был невысоким. Поэтому я решила пойти в IT-компанию Softline секретарём, а потом на месте уже разобраться.

Идею «Кодабры» — школы программирования для детей, где можно создать свою собственную компьютерную игру, — придумал Дима Лоханский. Дима тоже устроился на работу в Softline и однажды просто поделился с Дашей идеей, которую вынашивал пять лет, — предложил зайти в любую школу и провести хотя бы один урок программирования.

— Меня это дико впечатлило, — говорит Даша. — Но тогда я отнеслась к идее как к классному волонтёрскому проекту. Если бы мне сказали: «Занимайся „Кодаброй“, чтобы стать бизнесменом», — я бы ответила: «Вы с ума сошли».

«Кодабра» росла в атмосфере влюблённости — Даша и Дима стали жить вместе. Сидя в офисе за соседними столами, они постоянно переписывались о «Кодабре». Дома до двух часов ночи тоже обсуждали «Кодабру» и придумывали, какими будут уроки.

Даша и Дима выбрали несколько школ, которые находились рядом с работой, чтобы приходить к детям во время перерыва на обед. И ещё несколько школ — рядом с домом, чтобы успевать к детям с утра. Правда, во многих школах «Кодабру» — классный волонтёрский проект — посылали подальше: ждали какого-то подвоха. Чтобы успокоить родительский комитет, нужно было представиться выездными клоунами, которые ворвутся в класс, бесплатно поразвлекают детей и уйдут, — даже не предложат навестить ещё раз, уже за деньги. Чтобы успокоить учителей, нужно было просто пообещать им час отдыха.

С каждым разом возвращаться на работу в офис становилось все сложнее. В компании Softline Даша доросла до менеджера по продажам облачных решений, она держала связь с большим количеством клиентов и научилась ориентироваться на прибыль. Даша хорошо себя обеспечивала, купила машину. Но во всей этой работе не было ни капли такого адреналина, какой она получала в школьном классе.

— В какой-то момент я поняла, что не люблю свою работу, но отказаться от неё не могу, потому что мне нравится всё больше и больше зарабатывать, — рассказывает Даша. — И в то же время я устала от однообразия, устала от того, что руководитель у меня дурак, как и все вокруг. Но все страдают. Это нормально! Никому не нравится на работе, но что ж! Такая у нас задача — мучиться.

Дима пролистывал вакансии, которые Даша себе подбирала, и язвил: «Всё это полная фигня по сравнению с вакансией в «Кодабре». Он хорошо представлял, какой из волонтёрского проекта выйдет успешный бизнес: «Кодабра» — эксперт в цифровом образовании для детей, «Кодабра» быстро масштабируется и захватывает рынок, «Кодабра» вообще первая на рынке, «Кодабра»… «Кодабра»… Через месяц такой психологической обработки Даша уволилась с постылой работы и с головой погрузилась в школу, а Дима стал платить ей зарплату из своих денег.

Первые последователи

В 2015 году «Кодабра» — всё ещё волонтёрский проект с амбициями большого бизнеса — выиграла грант Google в $35 тыс. на некоммерческую деятельность и закупила на эти деньги первые компьютеры. Даша была единственным преподавателем — она сама вела мастер-классы и продумывала программу для летних IT-лагерей.

Информация о «Кодабре» расходилась благодаря друзьям друзей и рекламе в интернете, на которую в месяц уходило примерно 10 тыс. руб. Даша и Дима стали заниматься IT-миссионерством и возить «Кодабру» туда, куда ещё не ступала нога неунылой информатики.

Стартап без капитала запустился благодаря сарафанному радио и рекламе в фейсбуке. На первые платные воркшопы и мастер-классы «Кодабры» раскупали все места. Никакого уникального бизнес-плана, вместо ноу-хау — кропотливая работа с учётом чужого опыта. Урок, который вынесли из этого Даша с Димой, — не нужно преувеличивать значение бизнес-модели и не стоит недооценивать силу обыкновенного упорного труда, нацеленного на реализацию пусть даже банальной идеи.

На акселераторе ВШЭ Даша познакомилась с детскими образовательными проектами, у которых уже была выручка, и стала всё за ними повторять. Она поняла, что пока не умеет интересно говорить со сцены, не умеет мыслить как предприниматель. Но ей вдруг захотелось ввязаться в эту гонку и бежать. Куда бежать — она уже знала. Крутые инвесторы и бизнесмены, проводившие занятия для стартаперов, находились где-то в пункте В, где было принято по-другому рассуждать, по-другому продавать, по-другому выглядеть. Даше позарез нужно было туда.

— Я совершенно ничего не понимала, а просто спрашивала: «Как ты это делаешь? А это как?» Как делают рекламу, как публикуют события на timepad, как общаются с партнёрами, как договариваются об аренде. Скоро нам стали поступать от родителей запросы на полноценный, долгосрочный курс по программированию. В стартапах такие клиенты называются первыми последователями. Мы арендовали комнаты в библиотеках и раздавали детям всё те же ноутбуки, купленные на грант Google. Расплатиться с преподавателями и площадкой удавалось за счёт предоплат от родителей. Шесть часов занятий стоили 6 тыс. руб.

Прошло несколько месяцев, и то же сарафанное радио помогло «Кодабре» вообще исключить аренду из затрат, а из библиотек перебраться в свой первый технологичный офис. Через знакомых знакомых «Кодабра» вышла на Mail.ru.

— Мне позвонил сотрудник компании и спросил: «Ну, что вы там делаете?» — вспоминает Даша. — Через день мы уже были партнёрами — Mail.ru согласился предоставить нам свой офис для занятий с детьми.

Химия бренда

Весной 2016 года Дима попал в больницу с инсультом, и три месяца Даша управляла компанией сама. Она работала по шестнадцать часов, потому что знала: вот-вот Дима выйдет, и всё в «Кодабре» будет как раньше. Дима вышел очень ненадолго. Он снова почувствовал себя плохо и оказался в реанимации с повторным инсультом. Когда Димы не стало, Даша не заморозила проект, не впала в депрессию, не ушла в отпуск — она вообще не прекратила работать.

— Было желание просто быстрее крутить педали, чтобы этот поезд ни в коем случае не остановился. Я делала это не ради какой-то цели, к которой шёл поезд, а просто потому, что не смогла бы себе простить пассивность. У меня не было очевидной апатии, которая бы меня парализовала. Всё это случилось сильно позже — было и больно, и страшно. Но я понимала, что хочу делать продукт, который будет влиять на мозг и креативность детей. Я представляла, что в 14—15 лет их уже могут если не нанимать на работу, то хотя бы брать на какие-то проекты. Я в это очень верила. Хотя мы с Димой расстались ещё до его болезни, «Кодабра» для меня всегда была ребёнком, который родился в любви. Может быть, поэтому еще чувствуется такая сильная энергия, такая химия бренда. Начался период, когда я перестала думать про себя, а стала думать только про «Кодабру». Так было проще и понятнее.

Пока Даша крутила педали, химические реакции «Кодабры» действовали. Кроме Мail.ru, школу впустили к себе OZON, игровые компании Pixonic и CrazyPanda, оператор связи «Комфортел», школа информационных технологий для взрослых Hacker U, звукозаписывающая студия «Нева Фильм», Телеком и офис «Вконтакте» в Питере. Все эти компании согласились на бартер: переговорка в обмен на два-три места для детей сотрудников. Кодить начали и дети сотрудников Сбербанка, «Мегафона», КПМГ и Райффайзенбанка, только эти корпорации выкупили для своих детей все места, чтобы улучшить социальный пакет сотрудников. Свой рынок «Кодабра» завоевала, войдя на него на плечах гигантов. 

Эмпатия по плану

Бизнес, как ребенок, — отражение личности родителя. В какой-то момент Даша поняла, что «Кодабра» развивается с той скоростью, с которой развивается она сама. Так могла бы звучать мотивационная мантра от успешного бизнес-коуча, но для Даши, постоянно недовольной темпами своего развития, это звучит как никогда не замолкающий будильник. Когда она осталась одна у руля компании и почувствовала себя предпринимателем, тогда и осознала, что готова бороться за место под солнцем и масштабировать бизнес. У неё появился азарт — всё в своей жизни подчинить пользе, каждый день «прокачиваться».

— С утра просыпаюсь около восьми, стою в планке четыре минуты, делаю растяжку, пью воду. Завтракаю либо дома, либо на встрече. У меня всегда есть списочек задач на день, который пишу с вечера, и список больших дел — в Trello. Есть календарь, в котором записаны все встречи, я всегда действую по нему. Бывает, что в восемь утра у меня уже спорт — занимаюсь с тренером. Среда — день моих личных задач, по «Кодабре» нет никаких встреч. Работаю я чаще всего допоздна, очень люблю сидеть на работе, когда все уже ушли, до 21—23 часов. Начинаю медитировать. Погружаясь в дело, ухожу в какое-то неосознанное состояние. По вечерам читаю книжки, слушаю подкасты на английском языке — часто про бизнес. В машине — тоже. Вышел фильм новый, а я думаю, полезно мне его смотреть или нет. Скорее нет, чем да? Значит, не смотрю. Если хочется про любовь, то ищу что-нибудь биографическое. У меня есть заскок: каждое действие должно быть полезным. Но есть еще друзья, с которыми я стараюсь встречаться хотя бы два раза в неделю, потому что так я переключаюсь. Это всё нужно, чтобы расширялся мой кругозор как бизнесмена. Чем дольше ты занимаешься бизнесом, тем больше багов у себя находишь.

В последний раз Даша была в отпуске несколько недель назад — ездила на спортивные сборы, где режим был ещё жёстче. Беговая дорожка стартапа просто сменилась настоящим бегом: Даша просыпалась в семь утра и сразу начинала бежать, в восемь вечера в ее расписании была последняя тренировка. Сборы изматывали физически — зато генерировали энергию для работы.

Ради эффективности «Кодабры» Даша умудряется оптимизировать вообще всё.

— У меня вечный бой со временем, и все равно я не могу сказать, что всё оптимизировала. Время — очень важный ресурс. Единственное, что пока побеждает надо мной, — это желание спать. Но я понимаю, что если мало сплю, то информация не устраивается структурно. Это тоже плохо. Если я не знаю, чем заниматься, я иду заниматься спортом. И ещё: у меня стоит напоминание звонить маме и папе два-три раза в неделю. Не потому, что я заставляю себя это делать. А потому что и правда могу забыть, а связь с ними тоже важна, чтобы я чувствовала себя целостной и ценила то, что они у меня есть. Отношения с родителями постепенно становятся теплее, мы на пути… Я это ощущаю именно тогда, когда звоню. Правда, иногда мне кажется, что круто — это быть роботом. Я знаю о таком своем переклине и стараюсь развивать эмпатию. Дело в том, что меня загоняет в ступор, когда люди начинают выражать чувства, — думаю, что-то здесь не то. Поскольку я не знаю, что такое ласка, и никогда не чувствовала её от родителей, никогда не слышала «я тебя люблю», эту ласку я сама сотрудникам дать не могу. Им кажется, что я жёсткая, холодная леди, потому что они редко слышат слова благодарности от меня. А я благодарна, я просто не привыкла к словам!