Почему остановились проекты процессоров Baikal: дефицит и санкции
В 2025 году российская микроэлектронная отрасль столкнулась с новой трудностью: приостановлен эксперимент по корпусированию процессоров Baikal-M на площадке GS Nanotech в Калининградской области. Несмотря на достигнутые 74–85% доли годной продукции, проект не удалось масштабировать из‑за острого дефицита кристаллов, пишет «Коммерсантъ».
Корпусирование — это финальный этап производства, когда кристалл помещают в защитный корпус с выводами для подключения к плате. Процесс требует сверхточной сборки: необходимо выполнить монтаж кристалла, соединить сотни проводников и обеспечить герметизацию.
Как отметил гендиректор GS Nanotech Сергей Пластинин, для выхода на промышленные показатели — а это 98% годных изделий — необходим ежемесячный объем производства в 1 тыс. микросхем. Однако в рамках эксперимента обрабатывались лишь десятки чипов. В условиях отсутствия стабильных поставок кристаллов продолжение проекта оказалось невозможным.
Напомни, что еще в 2022 году «Байкал Электроникс» отменила выпуск серверных процессоров Baikal‑S из‑за отказа тайваньской TSMC заключать новые контракты. Это сорвало планы, озвученные летом 2021 года: заказать у TSMC 300 тыс. процессоров до конца 2022 года и удвоить объем к 2025 году. Интерес к Baikal‑S проявлял «Сбер», рассматривавший переход на отечественные чипы при условии регуляторных требований. Кроме того, на разработку следующего поколения — Baikal‑S2 — государство выделило 5,64 млрд руб. через Минпромторг, но первые партии, ожидавшиеся в 2025 году, так и не вышли.
Компания «Байкал Электроникс» основана в 2012 году при участии российских инвесторов и институтов развития. Ее линейка процессоров Baikal на архитектуре Arm включает: Baikal M (офисные ПК и тонкие клиенты), Baikal L (ноутбуки и моноблоки) и анонсированный Baikal‑S (серверные решения). Ежегодный оборот компании составляет несколько миллиардов рублей, а основные заказчики — госструктуры, предприятия критической инфраструктуры и госкорпорации. До 2022 года ключевым партнером была TSMC.
Ситуация показывает, насколько отечественный разработчик может быть зависим от импорта: компании вынуждены прибегать к параллельному импорту серверов с процессорами Intel и AMD либо рассматривать китайские аналоги, что несет угрозы кибербезопасности и поддержки. Это в том числе замедляет процессы цифровизации в госсекторе и критических отраслях из‑за отсутствия серийного выпуска отечественных решений. Наконец, снижается конкуренция на рынке, что сохраняет зависимость от зарубежных вендоров даже в сегментах, где планировалась локализация.
Ситуацию можно стабилизировать несколькими путями. Первый — локализация производства: развитие российских фабрик для корпусирования и выпуска кристаллов (например, «Микрон»), хотя их техпроцессы (65 нм) пока уступают мировым стандартам. Второй — поиск международных партнеров в Азии или рамках ЕАЭС для сборки Baikal‑S2. Сообщалось, что устройства будут изготовлены китайской компанией SMIC. Третий — усиление господдержки: субсидии, налоговые льготы и гарантированные госзаказы, стимулирующие спрос на отечественные чипы.
Без системных мер — от консолидации мощностей до долгосрочных инвестиций — российская микроэлектроника рискует остаться в режиме «аварийного реагирования». Это означает постепенную утрату шансов на создание устойчивой экосистемы отечественных процессоров и сохранение зависимости от иностранных технологий на долгие годы.
