Роботы • 17 сентября 2025
Искусственные матки и генетические касты. Можно ли делегировать рождение детей роботам — и к чему это приведет
Искусственные матки и генетические касты. Можно ли делегировать рождение детей роботам — и к чему это приведет
Текст: Григорий Щеглов
Иллюстрация: Дарья Веселова
Недавно китайская компания Kaiwa Technology объявила о планах создания первого в мире робота-инкубатора, способного вынашивать ребенка. Основатель проекта Чжан Цифэн говорит, что машина в виде гуманоида с маткой сможет воспроизвести процесс от зачатия до родов. Новость мгновенно стала вирусной и подняла вопрос: что будет с материнством, если его можно передать машине?
Как позже выяснилось, разработка Чжан Цифэна — фейк. Тем не менее, уже существующие технологии в этой индустрии выглядят не менее футуристично. «Инк» разобрался, как ИИ прямо сейчас меняет репродуктивную медицину, и к чему приведет столкновение в одной точке инженерии, этики и психологии.
Недавно китайская компания Kaiwa Technology объявила о планах создания первого в мире робота-инкубатора, способного вынашивать ребенка. Основатель проекта Чжан Цифэн говорит, что машина в виде гуманоида с маткой сможет воспроизвести процесс от зачатия до родов. Новость мгновенно стала вирусной и подняла вопрос: что будет с материнством, если его можно передать машине?
Как позже выяснилось, разработка Чжан Цифэна — фейк. Тем не менее, уже существующие технологии в этой индустрии выглядят не менее футуристично. «Инк» разобрался, как ИИ прямо сейчас меняет репродуктивную медицину, и к чему приведет столкновение в одной точке инженерии, этики и психологии.
Контекст
Искусственная матка — идея не новая. В 2017 и 2019 годах исследовательские команды уже заявляли о том, что у них есть прототип похожей технологии. До сих пор эксперименты проводились на животных — ягнятам, например, удавалось развиваться в специальных биомешках в течение нескольких недель.
На самом деле, рынок вспомогательных репродуктивных технологий гораздо шире. В 2024 году его объем превысил $29 млрд и к 2037 году может достичь отметки в $63 млрд.
За этими астрономическими цифрами стоит простая реальность: каждый шестой человек на планете сегодня сталкивается с проблемами бесплодия. Демографический кризис, откладывание материнства на более поздний, «подходящий» возраст, пока хорошо идет карьера, экологические факторы — все это создает растущий спрос на технологические решения проблем репродукции.
Изначально экспериментальная технология в итоге выросла в целую индустрию. В США треть циклов ЭКО проводится клиниками, аффилированными с частными инвестиционными фондами. Однако, как отмечается в статье журнала The Lancet, пациенты покупают не столько гарантированную беременность, сколько шанс на нее, но отчаявшимся и этого достаточно.
В России ситуация несколько иная: до 80% протоколов ЭКО реализуются за счет государства по программе ОМС. Впрочем, коммерческий сектор тоже активно развивается. В 2022 году лидер рынка «Мать и Дитя» получил выручку 10,3 млрд руб., при этом 17,1% доходов пришлось именно на процедуры ЭКО.
Дизайнерские дети
Этот стремительный рост рынка подталкивает отрасль к модернизации. Сегодня репродуктивная медицина все активнее опирается не на ручной труд специалистов, а на цифровые технологии и алгоритмы.
Например, уже родился первый в мире ребенок, зачатый с помощью автоматизированного ЭКО. Система от американской компании Conceivable Life Sciences умеет автономно выполнять все 23 ключевых этапа процедуры. Технология использует ИИ-модель для выбора самых здоровых сперматозоидов на основе их внешнего вида. Работать с прибором можно даже из другой части света — роль человека сводится к нажатию кнопки «Далее» для запуска следующего шага.
Как объясняют сами Conceivable Life Sciences, традиционный подход имеет недостатки, поскольку «медицинские специалисты устают и отвлекаются, как и все остальные в большинстве профессий, поэтому случаются ошибки, которые могут снизить вероятность оплодотворения и рождения».
В отборе эмбрионов ИИ уже умеет распознавать, какие клетки станут будущим организмом, а какие — оболочкой бластоцисты. Это помогает точнее оценивать качество эмбрионов и повышать шансы на успешное ЭКО.
Параллельно развиваются технологии генетического скрининга и редактирования. ИИ помогает обрабатывать огромные массивы данных генетических тестов и находить скрытые мутации, которые сложно заметить вручную. Преимплантационное генетическое тестирование (PGT) позволяет выявить генетические аномалии у эмбрионов до их имплантации.
Технология редактирования генов CRISPR потенциально может устранить наследственные заболевания еще на стадии эмбриона. Уже применяется митохондриальная терапия — процедура «трех родителей», когда митохондрии от донора заменяют дефектные митохондрии матери для предотвращения наследственных заболеваний.
Эти технологии поднимают фундаментальные вопросы о «дизайнерских детях» и социальном неравенстве. Если генетическое редактирование станет доступным только состоятельным людям, не приведет ли это к созданию генетической касты «улучшенных» людей?
«Страшнее атомной бомбы»
Психологические и социальные последствия внедрения этих технологий — от автоматизированного ЭКО и ИИ-отбора эмбрионов до генетического редактирования — пока трудно предсказать. Однако эксперты предупреждают: делегирование ключевых этапов репродукции машинам может затронуть не только биологию, но и саму структуру человеческих отношений
ИИ-системы, способные отбирать «лучших» эмбрионов по их клеточным характеристикам, могут усилить неравенство: доступ к ним останется прерогативой состоятельных родителей, а общественное давление «выбирать идеального ребенка» будет расти. Генетический скрининг и редактирование (например, с помощью CRISPR) обещают избавить будущие поколения от тяжелых наследственных заболеваний, но одновременно потенциально только ухудшают социальное расслоение.
В развивающихся странах неравенство в доступе к репродуктивной медицине уже сегодня достигает критических масштабов. Проведенное в странах с низким доходом исследование показало, что один цикл ЭКО стоит от 50% до 200% среднегодового заработка людей. При этом, население, наименее вероятно получающее доступ к ЭКО, содержит непропорционально большое число тех, кому оно необходимо.
Для справки, средняя цена ЭКО в России — 250–300 тыс. руб. То есть, услуга стоит примерно 24–29% годового заработка, если опираться на данные Росстата.
В целом, в России государственная политика в сфере репродуктивного здоровья сосредоточена не на экспериментальных технологиях, а на расширении доступа к существующим методам. Минздрав подчеркивает, что ЭКО уже стало практически рутинной процедурой: только в 2023 году за счет ОМС было проведено свыше 84 тыс. полных циклов.
Министерство также развивает систему диспансеризации для раннего выявления проблем бесплодия и внедряет новые подходы к психологическому сопровождению женщин в состоянии репродуктивного выбора.
Наиболее радикальные сдвиги могут принести технологии искусственного вынашивания, полностью исключающие участие женщины в процессе беременности. Однако, как отмечают эксперты, их психологические последствия могут оказаться куда серьезнее технических вызовов.
Екатерина Артеменко
Психолог и комьюнити-директор сервиса «Ясно»
«Пока не очень понятно, как это можно смоделировать искусственно и что получится, если предложить младенцу искусственную унитарную, универсальную мать, которая не сможет подстраиваться под него. Беременность — это не просто биологический процесс. Можно предположить, что основная опасность будет подстерегать нас в упрощенном формировании психического аппарата из-за отсутствия богатого разнообразия чувств/жестов/мимики, которыми мать и младенец обмениваются друг с другом, выстраивая отношения».
Исследования показывают, что дети уже в утробе активно участвуют в создании фундамента для построения будущих отношений, реагируя на голос матери, ее сердцебиение и других близких членов семьи.
Елена Новикова
основатель центра лечения мужского бесплодия «Андроэксперт»
«Это похоже на историю с атомной энергией: вроде бы атом можно использовать в мирных целях, но на практике мы имеем самое страшное в мире ядерное оружие. Так и с технологией вынашивания детей роботами — она может использоваться как во благо, так и во вред (вспомните фильм «Матрица», где роботы держали человеческие фермы). В целом, ситуация неоднозначная, но за ней интересно наблюдать».
Екатерина Артеменко предлагает взглянуть на ситуацию в исторической перспективе:
Екатерина Артеменко
Психолог и комьюнити-директор сервиса «Ясно»
«Мы постоянно меняемся как вид. С появлением двигателя внутреннего сгорания мы стали меньше проводить времени с животными, с появлением телевидения — стали меньше читать, с появлением интернета — стали меньше времени проводить в окружающем мире. Человеческая психика очень пластична — она уникальна способностью к адаптации».
Вопросы, которые поднимают эти технологии, выходят далеко за пределы медицины. Каждый новый шаг в репродуктивной медицине несет не только научный прогресс, но и этическую ответственность. Чтобы не оказаться в «Матрице», важно не только наблюдать за внедрением технологий, но и открыто обсуждать возможные последствия.
