Как у Apple

«Байкал Электроникс» не производит процессоры, а только разрабатывает их. Можете рассказать подробнее про то, как это устроено?

Наша компания работает по fabless-модели: мы разрабатываем конструкцию процессора, а сторонняя фабрика, контрактный производитель, производит для нас процессоры по нашей документации. То есть фабрика нам говорит: «Мы можем производить микросхемы по определённым техническим условиям и правилам, с определёнными характеристиками. Чтобы мы могли произвести вашу микросхему, спроектируйте её согласно этим правилам.

Если немного углубиться, то фабрика своим клиентам выдаёт библиотеку ячеек, из которых она готова собрать микросхему. Образно говоря, она выдаёт очень разнообразный набор кубиков Lego и говорит: «Вот из этих кубиков я могу собрать что угодно в любом количестве, если вы сделаете чертеж».

Дальше фабрика производит нам кристаллы, у другого подрядчика мы делаем корпуса для процессоров, а у третьего всё это собирается и отправляется в Россию.

Насколько это распространённая модель?

По такой схеме работают все компании мира, кроме Intel и Samsung, — даже Apple, AMD, Qualcomm, Texas Instruments, и так далее. Современное микроэлектронное производство очень дорогое, и оно может быть рентабельным только за счёт огромного объёма.

Сложнее космоса

Реально ли в перспективе запустить производство процессоров в России?

Построить современную микроэлектронную фабрику, аналогичную TSMC, — это проект национального масштаба, на мой взгляд, и ни одна компания в России сейчас не способна такое реализовать самостоятельно. Но на государственном уровне такая работа ведётся, и это можно только приветствовать.

Это вообще целесообразно делать?

Если рассматривать такой проект только с коммерческой точки зрения, то да, если есть понимание по её загрузке. На данном этапе российский рынок вряд ли способен обеспечить полноценную загрузку такого производства. Однако в стране ведётся работа по формированию внутреннего рынка микроэлектроники, что в будущем даст и загрузку для фабрик.

Микроэлектронная отрасль сейчас самая сложная технологическая отрасль на планете, она сложнее космоса. В силу развитости отрасли разделение труда в ней очень глубокое. Например, сейчас есть несколько стран, которые могут сами произвести космический корабль, запустить его в космос, и люди оттуда прилетят живые, всё будет нормально.

Но ни одна страна мира не может самостоятельно произвести современный микропроцессор «от и до» на своей территории. Как и построить микроэлектронное производство.

А в рамках международной кооперации это вполне реально.

Но ведь из этого вытекают определённые риски.

Эти риски касаются любого разработчика микроэлектроники в России, абсолютно. Все компании, которые делают более-менее современные микросхемы, производят их там же, на Тайване, они все подвержены этим рискам. Есть две бизнес-модели: либо вы занимаетесь микроэлектроникой, участвуете в международном разделении труда, занимаете свою нишу технологически и рыночно и принимаете риски, либо вы не занимаетесь микроэлектроникой.

Безрисковой бизнес-модели не существует.

Как изначально получилось, что компания занялась разработкой процессоров?

Компания создана в 2012 году, с тех пор прошло восемь лет, и детально реконструировать историю событий достаточно сложно. Надо сказать, что здесь ключевую роль сыграл основатель «Т-Платформ» Всеволод Опанасенко. Идея создания российского процессора общего назначения была у него достаточно давно, а в 2012 году появилась возможность запустить такой проект благодаря поддержке «Роснано» и политической воле, способствующим такого рода проектам.

Какую роль в образовании компании сыграл Фонд инфраструктурных и образовательных программ группы «Роснано»?

Проект очень сложный и дорогой. Без поддержки такого инвестора, ещё и такой долгосрочной, это было бы невозможно. Фонд поверил в идею и начал инвестировать на очень ранней стадии. Все разработки велись при их непосредственном участии — в первую очередь финансовом и управленческом.

С чем вы связываете перспективы развития компании?

Мы точно не будем делать конечные продукты, потому что наша бизнес-модель определена: мы — чипмейкер, мы создаем платформу для дальнейшего производства разного вида оборудования, но уже партнёрского, и для развития программной экосистемы.

Сейчас первоочередная инженерная задача — закончить разработку и выпустить на рынок серверные процессоры Baikal-S. Сейчас мы находимся на финальном этапе по его разработке. В 2021 году планируем получить опытные образцы и выпустить продукт на рынок. У Baikal-S есть неплохой экспортный потенциал, который тоже будем пытаться реализовывать.

Что касается ближайших коммерческих задач — это массовые продажи процессора Baikal-M. На этом процессоре уже выпущено достаточное количество конечных продуктов, активно развивается программная экосистема. Мы надеемся к концу 2021 года увидеть и первые значимые коммерческие результаты.

Можете объяснить, где в процессорах нанотехнологии?

Размер транзисторов наших процессоров Baikal-Т и Baikal-М, — 28 нанометров, Baikal-S — 16 нанометров. Надо понимать, что Baikal-М — это 2,5 млрд таких транзисторов, а Baikal-S, — 18 млрд транзисторов. Эта система умещается на кремниевой пластине площадью 600 кв. мм.

Как отвоевать 10% рынка у Intel и AMD

Вы создали первый процессор пять лет назад. Уже есть кейсы использования вашего процессора Baikal-T и результаты? В каких отраслях он применяется?

Кейсов достаточно много. Есть несколько роутеров от разных компаний, тонкие клиенты, разные промышленные управляющие компьютеры, и так далее. Это не очень массовые продукты, но они уже применяются в реальных компаниях и в органах власти. Всего мы произвели около 50 тыс. таких процессоров.

В 2019 году вы представили новый процессор Baikal-M. Чем он отличается от Baikal-T и почему его называют первым гражданским процессором?

Baikal-Т больше ориентирован на промышленное использование, а Baikal-М — это процессор, который изначально создавался под рабочие станции, персональную вычислительную технику — десктопы, моноблоки, может быть, даже ноутбуки, с определёнными ограничениями. Baikal-М более мощный: в нём больше вычислительных ядер, есть графическая система, звук, сетевые интерфейсы, много USB-интерфейсов и другой периферии.

Ваши процессоры сравнивают с продукцией Intel и AMD, вы считаете их своими конкурентами?

Мы хотели бы считать себя их конкурентами как минимум в России, да. Когда мы проектируем свои продукты и в целом думаем о конкуренции, то рассматриваем эти две компании.

Какую долю российского рынка процессоров вы рассчитываете получить в перспективе 5 — 10 лет?

Чем больше, тем лучше. Если займём хотя бы 10%, это будет очень хорошо. Рынок рабочих станций в России оценивается примерно в 5 млн штук в год. Если мы займём 10% — а это 500 тыс. процессоров в год, — для нас это будет очень хорошо. Наши цели близки к этим показателям.