Текст: Джейхун Мамедов

Есть миф, что свой бизнес — это больше денег и меньше работы. Чаще всё наоборот, но мало кто говорит об этом открыто. Inc. узнал у предпринимателей, которые отказались от больших зарплат ради собственного дела, как изменилась их жизнь и что деньги значат для них теперь.

Артур Цыкунов, «Твоё место»: «Небольшая зарплата нужна, чтобы было куда бежать»

Получал в найме: больше 300–400 тыс. руб. в месяц

Зарабатывает со своим бизнесом: 60–80 тыс. руб. в месяц

За последние четыре года я поработал на руководящих позициях сначала в «Яндекс Go», а потом в «Почте Mail.ru». Осенью 2019 году я ушёл из найма: моей супруге пришла идея создать кулинарный коворкинг, и нас обоих это максимально вдохновило.

Имея хорошие условия работы, сделать шаг в предпринимательство было немного страшно. Но зарабатывать можно по-разному. Моя зарплата на позиции топ-менеджера всё равно конечна. Я понимаю, что предпринимателем можно зарабатывать больше. У меня есть доля в компании, и если я все буду делать правильно, то через три года она будет стоить столько-то. С пересчётом на эти три года цифры получаются больше моей зарплаты в «Яндексе» и Mail.ru. Понятно, что желание менять мир и самореализоваться первично, но финансовая мотивация не менее важна.

С началом бизнеса отношение к деньгам, конечно, меняется. Помню, как мой друг предприниматель сказал мне: «Теперь все твои деньги — это деньги компании, а все деньги компании — это твои деньги». Я тогда подумал: «Ну, классно — философская фраза». Но потом так и оказалось. В начале я пытался разделять: моя маленькая зарплата — на жизнь, деньги компании — на её развитие. Сейчас, приезжая в магазин, чтобы купить что-то для кухни в коворкинге, например мусорные мешки, я думаю, 600 рублей упаковка — ерунда, и плачу из своих денег. Сегодня здесь, завтра там — в итоге все смешивается.

Когда строишь карьеру в крупных компаниях, ты накапливаешь некий минимум, который обеспечивает затраты на квартиру, машину, путешествия, образование. После того как я начал своё дело, эти финансы испарились. Жизнь изменилась в сторону экономии. Как у любых адекватных стартаперов, у нас с женой сейчас маленькие зарплаты. Этого хватает на то, чтобы кушать и жить просто — без изысков. За год, например, из одежды я купил себе только две футболки — одну в Zara, другую в H& M.

Я знаю «кадры», которые с ангельским чеком на несколько сотен тыс. долларов ставят себе зарплату в $5–6 тыс. в месяц. Это, конечно, странно. Небольшая зарплата нужна, во-первых, чтобы было куда бежать, а во-вторых — для оптимизации костов. Чем больше денег ты не заплатишь себе сегодня, тем больше получишь через месяц, — прописная истина. CEO c зарплатой $5–6 тыс. отжирает огромную часть ресурса у своей же компании и вселяет в себя ложную стабильность. С такими деньгами у тебя всё хорошо. Через год можно проснуться и понять, что деньги кончились, а никакого результата нет, потому что внутренне ты был расслаблен. У трушного CEO, который горит своей компанией, не будет стоять вопроса о высокой зарплате.

Андрей Горностаев, Mako: «Тяжело морально: хочется бросить всё и устроиться в тёплое место»

Получал в найме: больше 300 тыс. руб. в месяц

Зарабатывает со своим бизнесом: 150 тыс. рублей в месяц

Моя специализация — контекстная реклама. В найме я проработал около десяти лет и дорос до топ-менеджера в агентстве, которое сейчас входит в топ-10 крупных игроков в контекстной рекламе. Потом захотелось каких-то вызовов. Два раза я пытался создать направление контекстной рекламы в других компаниях (и был рост), но все попытки разбивались о противоречия с собственниками о том, во что вкладывать деньги и сколько платить сотрудникам. Собственники хотели экономить, а я понимал, что так ничего не выйдет. Стало ясно, что надо делать самому.

Меня не устраивало, что собственник главный. Я люблю принимать решения сам, и именно стремление к самостоятельному принятию всех решений — мой основной мотив. Это была не погоня за большим доходом, а скорее поиск удобного для меня формата работы.

Я начал искать партнёров либо инвесторов. В итоге нашёлся бывший коллега: он вместе с партнёром запустил своё агентство, но отношения между ними не заладились и партнёр спустя два года вышел из бизнеса. На его место пришёл я, получив долю в 50%.

Тогда мы работали в минус, а оборот компании был около полумиллиона руб. В ее развитие за полтора года мы вложили от 3 до 5 млн руб. В 2020 году вышли в плюс и доросли до оборота в 2 млн руб. — и только-только подбираемся к зарплате, близкой той, что мы с партнёром получали в найме.

По моим расчётам, чтобы оставаться конкурентоспособным на нашем рынке, нужна маржинальность в районе 20%. Этот процент можно вытащить из оборота без ущерба бизнесу. Чтобы с этих 20% зарабатывать хотя бы 300 тыс. руб. на каждого собственника, оборот должен быть 3 млн рублей. Но, если в найме такая зарплата — потолок, то в бизнесе верхней планки нет.

Тяжело морально: хочется бросить всё и устроиться в тёплое место, где получаешь спокойно свои деньги и не напрягаешься. В бизнесе у тебя куча проблем, работа в 10 раз сложнее, а зарабатываешь ты меньше, чем в найме. Поэтому важно пересечь эту точку — зарабатывать хотя бы столько же.

Отношение к деньгам не поменялось. Самые большие изменения произошли в мотивации, что было для меня неожиданным. Раньше моя мотивация держалась на отношениях с вышестоящими людьми, от которых мне хотелось доверия, уважения. Это меня подпитывало и двигало вперед. В бизнесе ты работаешь на себя: ни к кому не придёшь и не расскажешь, какой ты молодец, какую классную штуку сделал. У меня произошла психологическая ломка. Эта перестройка длилась около полугода. Сейчас признание других уже не так важно: важнее собственное — что делаешь сложную работу и добиваешься в ней успехов.

Мария Чмир, Deepcake: «Деньги — условная мотивация, чтобы начать своё дело»

Зарабатывает со своим бизнесом на 30% меньше, чем в найме.

Я была директором по маркетингу в Everypixel. Сейчас — CEO и соосновательница стартапа Deepcake, который автоматизирует процесс создания визуального контента с помощью AI. Мы занимаемся тем, что в медиа называют дипфейками в широком смысле.

К запуску своего бизнеса я готовилась год — собиралась духом, потому что боялась рисковать. Краеугольным камнем моих рассуждений были деньги: смогу ли я обеспечить себе хотя бы должное финансовое положение в своём бизнесе. К тому же было страшно представить, что, если эксперимент провалится, мне придётся с поджатым хвостом вернуться в наём. Как только я позволила себе потенциально проиграть, стало проще, а деньги оказались шорами. Я обманывала себя тем, что нужно сохранить свой финансовый статус. Главная причина была в страхе провала — публичного.

Деньги — условная мотивация, чтобы начать своё дело. Если это стартап, то они далеко впереди — в горизонте двух-трёх лет. До этого их не будет, но будет очень много работы. Для меня бизнес — это в первую очередь возможность расширить ресурсы под моим управлением. В найме у тебя есть бюджет, команда, но на уровне принятия решений ответственность делится с другими участниками процесса — топ-менеджментом, собственниками. В своём бизнесе ты напрямую влияешь на все ресурсы, которые есть внутри него.

После запуска Deepcake у меня появилась новая финансовая привычка. Я никогда не откладывала деньги, потому что знала, что в следующем месяце на счету образуется моя зарплата. Теперь я откладываю одну треть от своих доходов на случай, если что-то в проекте пойдет не так.

Я пока не раздумываю о том, чтобы у меня как-то качественно изменилась зарплата. В первую очередь меня волнует рост капитализации компании. Я мысленно где-то там — через три года, со стоимостью бизнеса в десятки миллионов долларов.

Михаил Дмитриев, ЦИТ РУС: «Я не совсем понимаю, зачем мне сейчас столько денег»

Получал в найме: 300 тыс. руб. в месяц

Зарабатывает на своём бизнесе: 150 тыс. руб. в месяц

Я руководил направлением по развитию информационных технологий и инноваций в X5 Retail Group. В больших компаниях ты привыкаешь к высокому уровню дохода и тратишь деньги на всё подряд, не понимая, сколько тебе на самом деле необходимо. Я посчитал, сколько мне нужно, чтобы обеспечить минимальный уровень жизни, и принял решение уйти в бизнес. В мае 2020 года запустил компанию по разработке программных решений, а полгода назад — агентство, которое помогает молодым инноваторам стать предпринимателями.

Когда я сделал первый контракт, у меня было стандартное корпоративное понимание денег: «О, сейчас я их получу и смогу потратить». Но мне их заплатили через месяц, когда мне они уже не особо были нужны. В найме ты получаешь зарплату 5-го и 20-го числа, в бизнесе такого нет. Поэтому нужно настроить денежный поток так, чтобы в правильные дни приходили деньги.

Собственное дело изменило финансовую жизнь, скорее, в минус, чем в плюс, потому что пока все деньги я вкладываю в бизнес. В течение двух следующих месяцев, думаю, смогу выйти на тот уровень оплаты труда, который был у меня в X5. Но я не совсем понимаю, зачем мне сейчас столько денег. В будущем я хотел бы получать от бизнеса дивиденды и вкладываться в новые проекты.

В своём бизнесе больше свободы, в том числе в принятии решений. Я могу генерировать идеи и воплощать их в жизнь. Внутри корпорации это сделать сложно: нужно договариваться, получить бюджет, и т. д. Это раз. Во-вторых, я занимаюсь тем, что мне нравится. Для меня эти два пункта приоритетнее денег.

Николай Недельчук, Localie: «Может быть неприятно, некомфортно, зато у тебя есть проект»

Получал в найме: €4,3 тыс. в месяц

Зарабатывает со своим бизнесом: €2 тыс. в месяц

После университета я устроился работать в Ford менеджером по IT-проектам. В кризис 2014 года перешёл в IKEA на ту же позицию, а в 2017 году переехал в центральный офис компании в Нидерланды заниматься глобальными IT-проектами.

Это типичная история для глобальных штаб-квартир: если компания старая, достигла успехов на рынке, то подход топ-менеджмента по большей части заключается в том, чтобы не менять ничего так, чтобы оно сломалось. Поэтому много бюрократии, мало движа. Я быстро заскучал. Было впечатление, что жизнь проходит мимо и я никак не использую свой потенциал. Мы с коллегами даже любили собираться во время обеда и жаловаться на то, как не получается делать многое из того, что хотим. Сидели так и бурчали. В итоге я понял, что больше бурчать не хочу.

Так, параллельно с работой в IKEA, я запустил Localie — как хобби-проект. Это онлайн-платформа для поиска интересных местных жителей по всему миру — такая альтернатива экскурсиям и самостоятельным путешествиям. В 2019 году пришли первые инвесторы, выручка проекта росла и стало очевидно, что пора сказать найму «пока».

Зарплату я себе выставлял исходя в первую очередь из налогов. В Нидерландах, если ты получаешь €2 тыс., то сверх этого платишь €840 государству. С зарплатой в €4 тыс. налог уже будет €3 тыс. — прогрессивная шкала. Во-вторых, я смотрел, какой мне нужен минимум для жизни — на жильё и еду.

Когда запустил бизнес, ты только о нём и думаешь. Свободного времени практически не остается, и деньги тратить особо не на что — только на еду и съём квартиры. Да и на что-то большее их уже не хватает. Поэтому ты затягиваешь пояса. У тебя становится меньше развлечений. Это может быть неприятно, некомфортно, зато у тебя есть проект и все успехи и достижения, которые в нём происходят, тебя зажигают.

К деньгам начинаешь совершенно по-другому относиться. Магия вокруг них пропадает. У нас недавно, например, был заказ на сайте на 400 с лишним тыс. рублей. В найме я бы воспринимал эту сумму «Вау», сравнивая со своей зарплатой. В бизнесе это просто циферки в Excel, которые принесут тебе профит, если ими правильно оперировать.