Александр Румянцев,
частный инвестор
Александр Румянцев,
частный инвестор
— В высокотехнологичных IT-проектах сосредоточено около 80% мировых денег. Не в нефти, не в золоте, не в недвижимости, а в информационных технологиях. Facebook стоит значительно дороже многих крупных компаний вроде British Petroleum. Это возможность для инвестиционной деятельности на венчурном рынке. Венчурное инвестирование — это геологоразведка. Стартапы — новая нефть.
Александр Бородич,
бизнес-ангел, основатель закрытого клуба венчурных инвесторов VentureClub.co
— Инвестируя в высокотехнологичные компании, можно достичь таких финансовых результатов, которые недоступны при вкладах в другие финансовые инструменты. Если 10 лет назад крупнейшими по капитализации компаниями в мире были Exxon, General Electric и Gazprom, то в 2016 году «топ 5» состоял целиком из высокотехнологичных компаний (Apple, Alphabet (Google), Microsoft, Amazon и Facebook). Даже на российском венчурном рынке нередки примеры, когда инвестор получает рост капитализации проекта в 200 и более процентов за год. От правильного выбора проектов зависит ваша прибыль через 5-7 лет, когда компания будет продана или выйдет на IPO.
Владислав Солодкий,
управляющий партнер венчурного фонда Life.SREDA
— В венчурной индустрии я специализируюсь на направлении «финтех». Стоимость входного билета в эту сферу выше, чем во многие другие: большая часть направлений убыточная или низкомаржинальная, масштабируемость очень тяжелая, а шансов на IPO крайне мало. Большинство инвесторов выбрали его для себя уж точно не из-за денег.
Игроки движимы совсем другой мотивацией. Телеком-операторам нужно диверсифицировать свой бизнес и найти новые комплементарные ниши. Традиционные банки потеряли контакт с новым поколением клиентов и хотят выйти за рамки сугубо финансовых услуг, повысить эффективность процессов, уменьшить риски на основе big data. Страховые компании стремятся занять роль банков как в «финтехе» в целом, так и в «иншуртехе» (Insurance Technology — Inc.) на будущее. Интернет-гиганты агрегировали огромные аудитории клиентов вокруг себя и хотят воплотить в жизнь старый подход Билла Гейтса: «Банковские услуги людям нужны, а банки — нет». Все они инвестируют ради информации о том, куда двинется сектор в ближайшем будущем. Они готовы покупать финтех-стартапы просто ради скупки талантов. Если это еще и принесет какую-то прибыль — хорошо, нет — на уровне размеров их бизнесов это достаточно дешевый и эффективный способ «пощупать будущее».
Виктор Орловский,
управляющий директор фонда Сбербанка SBT Venture Fund I
— Одним хочется заработать много денег, другим — улучшить мир, в котором они живут, третьим — решить насущную проблему. Есть те, кому просто интересно быть в теме и работать с талантливыми молодыми людьми. Наконец, люди просто любят изобретать или хотя бы быть к этому причастными. Некоторые боятся пропустить что-то новое. Один известный венчурный капиталист как-то сказал, что не так обидно инвестировать в неуспешный стартап, как не дать деньги следующему «единорогу».
Герман Каплун,
директор по стратегическому развитию фонда TMT Investments
— По статистике в среднем выстреливает один из семи проинвестированных стартапов. Он один окупает провалившиеся инвестиции в остальные шесть. Но не надо думать, что вы обязательно будете в плюсе. Нужно либо очень хорошо разбираться в том, куда и почему вы вкладываете деньги, либо делать в разы большую выборку: инвестировать в 100 проектов, чтобы 14 из них выстрелило. Доходность, на которую все ориентируются, — это утроение капитала за 10 лет. Кстати, большинство фондов ее не достигает: схожий или лучший результат показывают менее 25%. Почему же тогда люди вкладывают в hi-tech? Это одни из самых доходных инвестиций, с ними не сравнятся ни депозиты, ни облигации. Круче только биотехнологии, но там нужно ждать возврата еще дольше.
Сергей Белоусов,
основатель и старший партнер венчурных фондов Runa Capital и Quantum Wave Fund, основатель и генеральный директор Acronis
— Венчурное инвестирование — это прежде всего бизнес. Его основная цель состоит в получении дохода, а самый высокий уровень доходности именно в сегменте высоких технологий. Но, как это часто бывает, за высокой доходностью скрываются высокие риски: технология может оказаться «сырой», рынок будет не готов к ее применению, конкуренты выпустят более совершенное решение…
Опыт и хорошее понимание областей, в которых мы работаем, помогает немного снизить уровень риска и инвестировать в компании с высоким потенциалом роста. Взять, например, компанию Nginx — разработчика веб-сервера для сайтов с высокой нагрузкой, в которую инвестировал фонд Runa Capital. Ее продуктами сегодня пользуются больше половины самых посещаемых сайтов мира, в том числе такие гиганты, как Facebook, Instagram, AirBNB или Яндекс.
Предсказывать тренды не так уж и сложно, если ты разбираешься в технологиях и владеешь хорошей отраслевой экспертизой. В IT, например, мы видим тренды во всем, что связано с защитой и сохранением данных, которые очень активно растут. Если брать еще шире, то интересные стартапы появляются в таких областях, как квантовые технологии, машинное обучение, а также IT-решения для финансов, образования и здравоохранения.
Дмитрий Калаев,
директор акселератора ФРИИ
— Во-первых, технология дает преимущество: в течение нескольких кварталов, а то и лет компания может быть первой и собирать урожай клиентов. Когда технологии нет, конкуренты дышат в спину с отставанием на недели или месяцы. Второе — именно высокие технологии имеют потенциал роста бизнеса в сотни или тысячи раз. В традиционных сферах это достижимо только при искажениях рынка или административном ресурсе.
Да и кто не хочет попасть на обложку Forbes как инвестор года, почувствовать свою сопричастность к изменению мира и сказать: «Я инвестировал в Uber, когда в него никто не верил»…