Радиофармацевтические препараты назвали прорывом в борьбе с раком

Производители лекарств делают ставку на то, что доставка радиации непосредственно к опухолям станет следующим большим прорывом в борьбе с раком. Bristol Myers Squibb, AstraZeneca, Eli Lilly и другие фармацевтические компании потратили около $10 млрд на сделки по приобретению или сотрудничеству с производителями радиофармацевтических препаратов, чтобы получить в свое распоряжение технологию, которая может стать эффективным средством против различных видов онкологических заболеваний.

«Любая крупная компания, которая занимается онкологией или для которой онкология является важным направлением, вероятно, так или иначе будет развиваться этой области», — говорит аналитик Guggenheim Securities Майкл Шмидт.

Два радиофармацевтических препарата от Novartis уже вышли на рынок. По словам Шмидта, еще несколько десятков находятся в разработке. Трудно оценить общий объем рынка, поскольку существует множество видов рака, которые могут лечить эти препараты, говорит он.

По прогнозам Шмидта, если технология ограничится лечением нескольких видов рака, таких как опухоли простаты и нейроэндокринные опухоли, объем продаж может составить от $5 млрд до десятков миллиардов, если будет доказана ее эффективность при большем количестве онкологических заболеваний.

Препараты работают за счет присоединения радиоактивного материала к молекуле, которая ищет и прикрепляется к определенному маркеру на раковых клетках. Сложность заключается в том, чтобы найти маркеры, которые отличают раковые клетки от здоровых. Это позволяет доставлять радиацию к раковым клеткам и избавлять остальной организм от повреждений, которые наносят многие другие противораковые препараты.

Для того чтобы доказать эффективность технологии как с научной, так и с финансовой точки зрения, потребовалось время. Первые радиофармацевтические препараты были одобрены в начале 2000-х годов. Но интерес к ним со стороны крупных фармацевтических компаний возрос лишь недавно.

Изготовление таких препаратов требует сложного технологического процесса и логистики, что является двумя основными недостатками. Радиоактивный материал быстро разрушается, поэтому пациенты должны получать их в течение нескольких дней после изготовления.

Фармацевтические компании доказали, что могут создавать сложные, чувствительные к времени препараты, такие как CAR-T для лечения рака крови или для генной терапии редких заболеваний. Затем компания Novartis показала, что эти стратегии могут быть применены и в радиофармацевтике.

В 2018 году швейцарская компания получила разрешение на применение радиофармацевтического препарата под названием Lutathera для лечения редкого вида рака поджелудочной железы и желудочно-кишечного тракта. Затем, в 2022 году, Novartis получил еще одно одобрение на препарат Pluvicto для лечения рака простаты. Согласно консенсус-оценке FactSet, к 2027 году продажи этих препаратов составят около $4 млрд.

Эти успехи вызвали более широкий интерес к радиофармацевтическим препаратам. «Мы собрали все это вместе и подумали: надо что-то делать, надо заключать сделки», — сказал Джейкоб Ван Наарден, президент онкологического подразделения компании Eli Lilly.

В прошлом году Lilly приобрела производителя радиофармацевтических препаратов Point Biopharma примерно за $1,4 млрд, а также заключила несколько партнерств с другими компаниями. По словам Ван Наардена, одним из важнейших факторов для Lilly было то, готовы ли компании производить радиофармацевтические препараты, чтобы наладить собственное производство, а не передавать эту работу на аутсорсинг.

По словам Бена Хики, президента RayzeBio, это также было ключевым критерием при приобретении компанией Bristol Myers Squibb компании RayzeBio за $4,1 млрд. На момент приобретения RayzeBio уже заканчивала строительство завода в Индиане и обеспечивала собственные поставки радиоактивного материала, необходимого для разработки экспериментальных препаратов. «Мы должны были убедиться, что наша судьба находится в наших собственных руках», — говорит Хики.

Novartis продемонстрировала, почему это так важно, поскольку компания изначально боролась за производство достаточного количества доз Pluvicto. Она инвестировала более $300 млн в открытие и расширение радиофармацевтических производственных площадок в США, чтобы иметь возможность производить препарат и быстро доставлять его пациентам. Теперь компания способна удовлетворить спрос на лечение, что предполагает тщательное планирование его распространения.

По словам Виктора Бульто, президента американского подразделения Novartis, каждая доза снабжена GPS-трекером, чтобы она попала к нужному пациенту в нужное время. Novartis доставляет дозы в пункты назначения, расположенные в пределах девяти часов езды от завода, чтобы свести к минимуму риск сбоев поставок, сказал Бульто.

Врачи и пациенты также испытывают сложности. По словам доктора Тимоти Корытко, главного радиационного онколога Bassett Healthcare Network на севере штата Нью-Йорк, перед введением Lutathera и Pluvicto необходимо было получить медицинскую лицензию на работу с радиоактивными материалами. Для введения препаратов, которые вводятся внутривенно, требуется сертифицированный специалист.

От назначения радиофармпрепарата до его введения может пройти несколько недель. В случае с Pluvicto пациенты посещают клинику раз в шесть недель и проходят до шести процедур. Радиофармацевтические препараты начинают терять свои свойства сразу после изготовления, поэтому их действие длится всего несколько дней.

По словам Бульто, для компании Novartis инвестиции в инфраструктуру по производству и распространению радиофармацевтических препаратов были бы оправданы только из-за Pluvicto и Lutathera. Но это еще более привлекательно из-за возможности лечения большего числа раковых заболеваний. Он приводит пример работы компании Novartis над созданием лекарства для маркера, который обнаруживается в 28 различных опухолях, включая рак груди, легких и поджелудочной железы.

«Если бы мы смогли применить все эти знания для лечения пациентов с раком легких, пациентов с раком молочной железы и потенциально продемонстрировать такие уровни значимой эффективности и переносимости, мы бы говорили об очень большом потенциальном влиянии на лечение рака. И, конечно же, об очень прибыльном бизнесе», — сказал он.

Ранее 67-летний житель Лондона, страдающий раком легких, стал первым пациентом, получившим новую вакцину против рака в рамках международного испытания в больнице Университетского колледжа Лондона (UCLH) при Национальной службе здравоохранения (NHS). В ходе исследования будет проверена безопасность иммунной терапии и возможность ее использования в сочетании с существующими методами лечения рака.