Главный секрет успеха: что общего у Джоан Роулинг, Google и производителей мороженого
Что на самом деле помогает добиваться результатов — упорный труд, знакомства или удача? Почему иногда троечники становятся миллиардерами, а трудолюбивые отличники всю жизнь работают за низкую зарплату? Что лучше — сотрудничать или конкурировать? Чтобы ответить на все эти вопросы физик Альберт-Ласло Барабаши применил научный метод и изучил судьбы тысяч успешных людей, чтобы вывести универсальную формулу успеха. В книге «Формула», которая вышла в марте в издательстве «Альпина», он демонстрирует, как набор математических инструментов позволяет точно предсказать успех или провал сериала, стартапа и вообще любого дела, и рассказывает, что делать, чтобы повысить шансы на успех. Inc. публикует отрывок из книги с сокращениями.
Загадка Роберта Гэлбрейта
После публикации книги «Зов кукушки» в прессе ее назвали «успешным дебютом», но читателей она не слишком привлекла — было распродано всего 500 экземпляров, а такое начало вряд ли можно было признать многообещающим. Затем пошли слухи, что Гэлбрейт работает с агентом и редактором Джоан Роулинг, которая прославилась книгами о Гарри Поттере. Кроме того, Гэлбрейт уделял огромное внимание описаниям женской одежды, что казалось несколько странным. Услышав эти домыслы, лондонская газета Sunday Times связалась со специалистом по компьютерным наукам, который выявил поразительное лингвистическое сходство «Случайной вакансии» Роулинг и дебюта Гэлбрейта. Загнанная в угол, Роулинг признала, что слухи верны. На следующий день «Зов кукушки» в одночасье стал международным бестселлером.
Решив опубликовать книгу под псевдонимом, Роулинг фактически провела собственное исследование в рамках науки успеха. Избавившись от влияния собственной колоссальной популярности, она проверяла качество собственной работы самым объективным способом, который смогла найти. Почему «Гарри Поттер» добился успеха сам, а «Зов кукушки» буксовал, пока его не спасла слава Роулинг? Как один и тот же человек может написать книгу, которая подстегивает воображение пятисот миллионов, а затем опубликовать роман, который интересует от силы пять сотен? Возможно, «Гарри Поттер» просто гораздо лучше «Зова кукушки». Такое объяснение вполне допустимо.
Может, нам и сложно объяснить, как мы отделяем зерна от плевел, но мы видим разницу, когда она у нас перед глазами. Оценивая все на свете — от личных тренеров до гостиниц — или просто решая, какие продукты положить в корзину, мы ищем все самое лучшее. Мы без раздумий покупаем книги, фильмы, машины и услуги, которые кажутся нам лучше остальных. Однако, даже если полицейский боевик не был сильной стороной Роулинг, «Зов кукушки» стал плодом того же таланта. Остается вопрос: почему продажи этой книги подскочили, только когда ее связали с именем знаменитого автора? Возможно, дело в том, что выявить совершенство сложнее, чем кажется. В каждом книжном магазине продаются тысячи книг, на iTunes доступны миллионы песен, а в гипермаркете нас ждут продукты на любой вкус. Как можно выбрать из всего этого только лучшее? Обычно нам помогают друзья. Если друг рекомендует нам книгу, мы с большей вероятностью ее прочтем. Услышав, что новый ресторан не так хорош, мы пойдем в другое место. Узнав, что соседка недовольна своим холодильником, мы купим холодильник другой марки. Сталкиваясь с богатством выбора, мы часто не судим продукт по его качеству, а спрашиваем о нем у знакомых, наблюдаем, прислушиваемся к разговорам вокруг. Мы полагаемся на окружающих, которые помогают нам сделать выбор. Рекомендации приглушают шум и направляют нас к хорошим товарам. Они также обнадеживают нас. Выбирая бестселлер, мы точно знаем, что не промахнемся, ведь он уже получил одобрение общества. В результате мы идем на поводу толпы, обращая внимание лишь на некоторые книги, песни, рестораны и гаджеты, пока все остальное остается в тени.
Но можно ли сказать, что при совместном финансировании симпатичных нам проектов мы вкладываем время и деньги в лучшее? Или же мы просто присоединяемся к большинству?
Самосбывающееся пророчество
В 1948 году Роберт Мертон предложил термин «самосбывающееся пророчество» , чтобы описать разрывы в школьной успеваемости. Он утверждал, что афроамериканцы, латиноамериканцы и учащиеся из других меньшинств с самого начала стоят в менее выгодном положении из-за «ложного определения ситуации, провоцирующего новое поведение, которое делает изначально ложное представление истинным».
Двадцать лет спустя любопытный эксперимент доказал силу самоисполняющихся пророчеств. Эксперимент состоялся в начальной школе «Оук», расположенной в районе проживания низшего среднего класса в Сан-Франциско. Все дети с первого по шестой класс прошли так называемый Гарвардский тест ожидаемого продвижения. Название звучало официально, и после тестирования каждый учитель получил имена учеников, которые вошли в процентов детей, справившихся с тестом лучше всех. Предполагалось, что в грядущий год эти ученики должны продемонстрировать особенно хорошие показатели развития. По окончании учебного года ученики снова прошли тестирование. Те 20 процентов школьников, которым был предсказан самый быстрый интеллектуальный рост, справились с тестом исключительно хорошо и подняли свой коэффициент интеллекта гораздо выше, чем дети, не вошедшие в число лидеров. Гарвардский тест оказался чрезвычайно успешным и точно спрогнозировал, какие ученики покажут исключительные результаты.
Вот только нет никакого Гарвардского теста. Да, дети прошли тестирование в начале года, но это был стандартный тест на коэффициент интеллекта. Более того, ученые даже не посмотрели на его результаты. В списках, предоставленных учителям, были случайно выбранные фамилии. Гарвардский тест был фальшивкой. Но результат эксперимента говорил сам за себя: процентов учеников первого и второго классов, которых признали «одаренными», действительно продемонстрировали великолепные результаты при прохождении IQ-теста в конце учебного года. Утверждая, что ребенок справился с тестированием лучше своих одноклассников, ученые изменили то, как учителя воспринимали способности этого ребенка. Ученики понятия не имели о своем особенном статусе и учились как обычно. Они тянули руки, чтобы ответить на вопрос, или считали ворон. Учащиеся делали домашнее задание или находили оправдания, чтобы его не делать. Они любили школу или ненавидели ее. Однако восприятие их скрытых способностей, основанное на показателях фальшивого теста, создало самоисполняющееся пророчество, которое повысило ожидания учителей. Рассчитывая на блестящие достижения некоторых детей, учителя подталкивали их к этим результатам. И дети добивались их.
Самоисполняющиеся пророчества наталкивают на мысль, что в определенных обстоятельствах самые слабые ученики могут оказаться лучшими. Но может ли ложная вера в человека или в ценность продукта привести к устойчивому успеху? Или рано или поздно выясняется, что король голый? На рынке появляется новый модный гаджет — сразу вспоминаются ручные вспениватели молока, которые были на пике популярности лет десять назад, — и все хотят купить его, несмотря на его бесполезность. Ужасный ситком чем-то привлекает наших друзей, и они говорят о нем без умолку. «Может, я ненормальный? — гадаем мы. — Может, я что-то упустил? Взгляну-ка еще раз. Вдруг теперь понравится…»
Книгам и песням идут на пользу репутационные сигналы: если вы знаете писателей и исполнителей, вам интересны их книги и альбомы. Если писатели и исполнители вам незнакомы, вас не интересует и их творчество. Само собой, репутационные сигналы можно заметить повсюду. Чем выше статус винодельни, тем дороже вино, даже если его качество не лучше. Имеющие хорошую репутацию инвестиционные банки устанавливают более высокие цены на те же финансовые услуги, которые можно получить дешевле в других банках.
Социальное влияние крайне важно для выживания человечества. Вероятно, именно благодаря ему мы перестали есть ядовитые грибы и близко знакомиться с тиграми. Вынося суждение, мы не зря ориентируемся на взгляды и опыт людей своего круга. Мы изучаем мнения товарищей, оценивая все на свете — от мороженого до произведений искусства. Если продукт многим нравится, мы считаем его более совершенным. Если же многим он не нравится, мы обходим его стороной. Популярность рождает популярность, а успех рождает успех.
«Успех порождает успех»
Однако принцип предпочтительного присоединения, служащий двигателем динамики «успех порождает успех», не работает в одиночку. Вместе с ним исход определяет потенциал продукта. Успех «Зова кукушки» — пример третьего закона успеха в действии: Прошлый успех × потенциал = будущий успех.
Претенденты демонстрируют разный потенциал, а богатые неизменно богатеют, но два этих феномена не вступают в противоборство друг с другом, а работают сообща, оказывая влияние на то, какой выбор мы делаем и какие результаты получаем. Массы могут незаслуженно прославить неплохую вещь, но они редко всем сердцем поддерживают ужасное. Ложное восприятие популярности может подтолкнуть плохую песню на вершину хит-парада, но эта песня никогда не станет фаворитом общественности. Когда результативность и принцип предпочтительного присоединения пребывают в гармонии, создаются идеальные условия для успеха.
Я впервые наблюдал третий закон успеха в действии, когда пытался понять, как никому не известный Google, довольно поздно появившийся во Всемирной паутине, стал ее самым крупным узлом. С теоретической точки зрения успех Google был необоснован. По принципу предпочтительного присоединения больше всего ссылаться должны на те сайты, которые существуют дольше всего. Казалось бы, время дает им постоянное преимущество над сайтами, которые были созданы позже.
Google появился в году, когда большинство людей пользовалось такими поисковиками, как Altavista и Inktomi от Yahoo. За три года Google вырвался далеко вперед. Успех пришел к нему так быстро и стал таким абсолютным, что бренд превратился в глагол. Мы все гадали: как Google начал с самых низов и бросил вызов своим гигантам-конкурентам, имевшим неоспоримое преимущество по времени? Внимательнее присмотревшись к данным, мы вскоре выяснили, что на каждом рынке существует немало успешных компаний, появившихся относительно поздно. Несмотря на свою молодость, такие компании очень быстро захватывают свою долю рынка. Например, компания Boeing подорвала авиационную промышленность. Противоязвенный препарат «Зантак» стремительно обошел всех конкурентов. Компания Sam Adams познакомила всех со вкусом крафтового пива. Как все они сумели бросить вызов тем, кто вышел на рынок раньше и получил толчок под действием принципа предпочтительного присоединения?
Все было очень просто. Они добились успеха, потому что их продукты обладали уникальными характеристиками, которые позволили им преодолеть изначальное отставание, вызванное их безвестностью. Поисковик находил более полезные сайты. Самолет был надежнее и эффективнее. Препарат действовал лучше. Пиво было вкуснее. Они не только получили возможность конкурировать со старыми узлами своих сетей, но и смогли их превзойти, будучи проворнее и подготовленнее для решения конкретной задачи. Таким образом, чтобы понять, как эти опоздавшие превратились в гигантов, которыми являются сегодня, необходимо присвоить каждому узлу характеристику, объясняющую его превосходство. Мы назвали эту характеристику «потенциал» и не прогадали. Потенциал не равен качеству, хотя явно зависит от него. Не вынуждая нас производить оценку продукта, потенциал позволяет нам узнать, насколько продукт способен конкурировать, борясь за покупателей, зрителей и почитателей. Например, сложно найти любителя литературы, который считает «Пятьдесят оттенков серого» «качественной» книгой. В то же время сомневаться в ее потенциале не приходится, ведь она без труда опережает по продажам другие, более ценные в литературном отношении книги, которые продаются в том же самом магазине.
Выйти из стада
Знаете игру, в которой детей просят угадать, сколько шоколадных драже лежит в банке? Чем больше детей мы спрашиваем об этом, тем ближе подбираемся к истинному числу — но только если не говорить детям варианты, предложенные другими. То же самое происходит и на Amazon. Чем больше у продукта оценок, тем слабее его итоговый рейтинг соответствует его истинному потенциалу. Все дело в социальном влиянии. Вы купили кофеварку и не слишком ею довольны. По справедливости вы бы поставили ей тройку. Вы садитесь, чтобы написать отзыв, и видите, что до вас все ставили этой кофеварке пятерки. «Ладно уж, поставлю четверку», — решаете вы.
Как ни странно, на Amazon консенсус лишен веса. Часто лучше всего потенциал продукта описывают первые отзывы, авторы которых не попадают под влияние других покупателей. Анализируя закономерности поведения масс и оттачивая способы оценки потенциала — или хотя бы отделения потенциала от популярности, — рынок сможет эффективно использовать коллективный разум, чтобы сливки всегда оказывались наверху. Со временем подобные модели станут определять успех в широком спектре областей, от сбора средств до выборов.
В не слишком далеком будущем мы продолжим искать парикмахеров и салоны красоты, как и раньше, сравнивая онлайн-рейтинги парикмахеров и салонов в нужном районе. Однако ориентироваться мы будем не на популярность салона, а на его самоценность. Узнав, какую важную роль стадное чувство играет в ситуациях, когда нам нужно сделать выбор, пусть и неважный, — какую статью прочитать, какую песню послушать, какой пост на Facebook посмотреть, — мы должны проверить, действительно ли общественное мнение всегда направляет нас к лучшим продуктам. Тот же самый механизм действует и когда мы совершаем более важный выбор — решаем, за какого кандидата проголосовать, в какой университет пойти учиться, в каком районе купить дом. В конце концов, если что-то нам действительно важно, нельзя идти на поводу у толпы. Нужно выделить время и сделать собственный выбор, не смотря ни на кого. Если третий закон успеха и говорит нам о чем-то, так это о том, что популярность не рассказывает о потенциале продукта столько, сколько нам хотелось бы. Конечно, эта разница может не играть роли, если мы читаем посредственную книгу или смотрим низкокачественный телесериал. Однако она весьма важна, если мы выбираем университет, врача или кандидата на государственную должность просто потому, что другие люди считают, что они хороши.
Вот хорошее применение третьему закону: стимулируйте принятие независимых решений у себя на работе. Вместо того чтобы голосовать поднятием рук в конце совещания, позвольте людям голосовать по важным вопросам тайно, например по электронной почте. Не забывайте, что первые несколько отзывов на Amazon лучше всего описывают истинный потенциал продукта. Эти отзывы наименее подвластны социальному влиянию. Позвольте коллегам выйти из стада и озвучить свое истинное мнение.
Выживает сильнейший
Третий закон вынуждает нас усовершенствовать формулу: если продукт обладает потенциалом и достигал успеха в прошлом, его долгосрочный успех определяется только потенциалом. Вспоминая Дарвина, можно сказать, что выживает сильнейший — лучшая песня, самая надежная компания, самая эффективная технология. Иными словами, когда результативность измерима или очевидна, она ведет к успеху. В долгосрочной перспективе наш выбор определяет потенциал и популярность. Подвох кроется в самом слове «долгосрочный». Да, даже при большом количестве конкурентов лучший продукт или исполнитель получит на один голос, одну покупку или одну хвалебную рецензию больше, благодаря чему его популярность повысится быстрее, чем популярность продуктов, потенциал которых не столь велик. Если ждать достаточно долго, лучшее неизменно оказывается на вершине. Но на конкурентном рынке время становится роскошью, которой мы часто лишены. Новая книга привлекает большинство читателей в первые несколько недель после выхода, научная статья получает большую часть цитат в первые два года после публикации, а стартап за шесть месяцев успевает показать, окупятся ли вложения профинансировавшего его бизнес-ангела. Продукты, люди и идеи должны продемонстрировать свою ценность в невероятно сжатые сроки — иначе они погибнут.
Учитывая эту тенденцию, разве Роулинг — у которой, как и у всех остальных писателей, был лишь краткий миг, чтобы добиться успеха, — не была бы обречена на безвестность в альтернативной вселенной? На самом деле, медленное восхождение бестселлера на вершину служит одной из лучших иллюстраций третьего закона успеха. Даже когда «Гарри Поттер» нашел издателя, получив десяток отказов, он добился успеха не сразу. В июне года первая книга была опубликована скромным тиражом экземпляров, из которых бесплатно разослали в библиотеки. Начинать пришлось с самых низов. Дальше случилось ровно то, что третий закон предсказывает для продукта с высоким потенциалом, но плохой видимостью: книга постепенно привлекала читателя за читателем. В конце концов хвалебные отзывы запустили принцип предпочтительного присоединения. Когда в сентябре года книга была опубликована в Америке, мы снова увидели третий закон в действии. Пресса не обратила на нее внимания. Прошел целый год, прежде чем «Гарри Поттер» набрал достаточное количество читателей, чтобы попасть в список бестселлеров. Однако, когда в августе года книга наконец возглавила список, она оставалась на верхних строчках почти полтора года. «Гарри Поттер» потерял позицию, только когда газета отделила детские книги от взрослых. Список разделили под давлением издателей, которые ужасно хотели увидеть на первой строчке собственные книги, остававшиеся в тени юного волшебника.
Бесплатное мороженое и магия третьего закона
Третий закон в действии можно увидеть повсюду: теперь вы будете замечать примеры на каждом шагу. Один прекрасный пример, вероятно, можно найти прямо в вашей морозилке. В 1977 году, когда Бен Коэн и Джерри Гринфилд открыли магазин мороженого на отремонтированной автозаправочной станции, производство и продажа мороженого в США уже шли полным ходом. Но в магазинах можно было купить лишь заводское мороженое со скучными вкусами, напичканное химикатами и кукурузным сиропом.
Лучшие друзья Бен и Джерри считали себя хиппи и никогда прежде не делали мороженого, но были уверены, что справятся лучше заводов. У них также родилась прекрасная идея. Из-за проблем с обонянием Бен при еде полагался на зрение и вкус. Почему бы не добавить в мороженое всевозможные кусочки, чтобы есть его стало еще приятнее? Друзья решили, что попробовать стоит, а потому записались на заочные курсы, заплатив по $5, чтобы на учиться ремеслу. Затем они вложили $12 тыс. в свой бизнес. Они использовали качественные ингредиенты, сами замешивали мороженое и выдумывали необычные вкусы с забавными названиями.
Вывеску «Домашнее мороженое Ben & Jerry’s» они нарисовали от руки, а мороженое накладывали самодельными ложками, и эстетика их магазина сделала предприятие уникальным: мороженое было не просто вкусным, а сделанным вручную. Одним из первых они сделали мороженое «Черри Гарсиа» — бледнорозовое, с кусочками фруктов и темного шоколада, оно сразу стало хитом. Однако, как мы убедились, великолепного продукта недостаточно.
Должно быть, основатели компании почувствовали это, когда в честь годовщины открытия магазина раздавали посетителям рожки с мороженым. Им нужно было запустить принцип предпочтительного присоединения. Бесплатное мороженое! Кто не выстроится в очередь? Когда мороженое оказалось вкусным и необычным, его ценность взлетела до небес.
Хитрость сработала, но только со временем. «Домашнее мороженое Ben & Jerry’s» завоевало популярность в Вермонте не сразу, демонстрируя неспешность третьего закона. В 1981 году весть о новой фирме перелетела границу штата, когда журнал Time поместил на обложку фотографию мороженного в рожках, назвав Ben & Jerry’s «лучшим мороженым в мире».
Бен и Джерри задействовали магию третьего закона, воспользовавшись тем же заклинанием, которое помогло Роулинг. Хотя нам хочется сказать, что магазинчик на старой заправке превратился в компанию с миллиардными прибылями просто потому, что мороженое было очень вкусным, дело не только в этом. Нужны были как потенциал, так и предпочтительное присоединение. В отсутствие одного из факторов Ben & Jerry’s было бы не видать такого ошеломительного успеха. Почему рожки «Черри Гарсиа» стали вызывать привыкание? Дело было в сочетании талантов двух людей, которые запустили производство мороженого, смешали предпочтительное присоединение с потенциалом и осуществили свою мечту. Именно единение двух творческих умов помогло Бену Коэну и Джерри Гринфилду создать радужный круговорот причудливых вкусов, фантастический мир Вилли Вонки, который мы теперь поглощаем огромными ложками.
