Зачем они это делают: инвестируют в искусственный интеллект

 — С помощью ИИ-технологий все можно делать в миллион раз быстрее и получать огромную экономию и выручку. А в России стоимость экспериментов в этой сфере намного ниже, чем в Кремниевой долине. Поэтому сегодня мы можем инвестировать $300−400 тысяч в проект на ранней стадии и получить результаты, сравнимые с теми, какие американские компании имеют при вложениях в $2−3 млн. Только в прошлом году мы заключили пять сделок в сфере ИИ. После знаменитого приложения Prisma мы инвестировали в стартап Wallarm — он занимается кибербезопасностью, блокируя попытки вторжения в «дыры» систем защиты. Следующая наша сделка — проект Sixa (использует алгоритмы машинного обучения для сжатия видеоданных) — уже приносит очень хорошие деньги. Еще одна компания — Cherry Labs (Николай Давыдов является ее сооcнователем —  Inc.) — создает девайсы для дома с использованием компьютерного зрения. Сейчас смотрим на компании, которые используют ИИ для различных медицинский целей.

Горизонт активных инвестиций Gagarin Capital в ИИ — лет 5–7, а дальше рост пойдет в объемах: то есть не тысячи компаний будут расти на 1000% в год, а миллионы компаний — на 10% в год. Это классно для экономики и общества, но мы как фонд зарабатываем на ранних волнах. Например, в компьютерном зрении (одна из крупнейших областей ИИ) c 2012 по 2016 год было интенсивное научное развитие, а сейчас — инженерное. Условно, с 2016 по 2021 год — самое «вкусное» время, когда возможны непропорционально большие доходы. Все только начинают использовать ИИ-технологии, и сейчас скорость важна как никогда: чем быстрее захватишь долю рынка — тем больше получишь данных и тем лучше будет твой продукт.

 — Мы инвестируем в прорывные технологии, меняющие статус-кво на рынках, а ИИ — пожалуй, самый значительный технологический прорыв последнего десятилетия. Больше всего нас привлекают узконаправленные ниши. Например, наши портфельные компании Speechmatics и Spectral Edge специализируются на технологиях human-machine interface (позволяют повысить качество распознавания речи или корректировать фото- и видеоизображения). Компания Privitar занимается кибербезопасностью — «умным» предугадыванием атак и защитой персональных данных. Еще один наш проект  — ThoughtMachine — совершенствует алгоритмы принятия инвестиционных решений.

Большинству стартапов для значительного финансового успеха требуется 4–7 лет. Но масштабные изменения, вызванные внедрением ИИ, ускоряют этот процесс и дают надежду на более крупные выходы. Даже сейчас мы видим  —  в нашем портфеле и на рынке в целом  —  сделки свыше $100 млн за чисто технологические решения и миллиардные оценки компаний, добившихся внедрения продукта на рынке.

 — Наш фонд инвестирует только в проекты, связанные с ИИ, потому что эта технология затронет каждую индустрию. Например, мы вложились в русско-американскую компанию Astro Digital, — она разрабатывает спутники и систему анализа передаваемых ими изображений земной поверхности (на базе машинного обучения). Еще один наш проект — компания Banuba — разрабатывает мобильные приложения на основе технологии дополненной реальности с использованием ИИ. Также мы профинансировали немецкий стартап Dronefence — его системы с помощью алгоритмов машинного обучения препятствуют использованию дронов над теми или иными объектами.

Инвестиционная привлекательность таких проектов зависит от экономической ценности, которую они создадут в будущем. Поэтому нецелесообразно говорить об их потенциальной доходности, основываясь на текущей выручке. Но мы верим, что каждый из проинвестированных нами проектов имеет потенциал десятикратного роста капитализации.

 — Сферу ИИ ждет взрывной рост примерно через 3−5 лет. Наиболее перспективны для инвестиций отрасли, где ИИ может стать «подрывной» технологией. Например, мы вкладывались в проект GoodData (занимается алгоритмизацией бизнес-аналитики).  ИИ используют и другие наши проекты — ContentAnalytics (анализирует данные в области электронной коммерции) и Final Price (позволяет туристам экономить на авиабилетах, отелях и аренде автомобилей).

На наш взгляд, инвестировать стоит в компании, которые не столько разрабатывают, сколько используют технологии ИИ в различных отраслях. Именно они меняют существующие бизнес-модели.

 — Во-первых, мир сошел с ума на почве ИИ. А во время любого «хайпа» инвесторы могут получить премию за счет одного только ажиотажа. Во-вторых, это помешательство не лишено здравого смысла — ИИ дает возможность кратно повысить эффективность и результаты бизнеса.

Элементы ИИ в той или иной степени используют примерно в половине наших портфельных компаний. Например, мы инвестировали на ранней стадии в систему распознавания видеопотока Viisights — ее можно использовать для самых разных целей, в том числе в сферах безопасности и рекламы. ИИ может осуществить прорыв в этих областях — и с точки зрения качества, и с точки зрения денег.

 — У нашего фонда уже есть несколько инвестиций в сфере ИИ. Одна из них — израильская компания Audioburst, которую называют «Google для радиоконтента». С помощью искусственного интеллекта Audioburst совершенствует пользовательский интерфейс и выдает контент в соответствии с пользовательскими предпочтениями. ИИ используют и другие наши портфельные компании — в основном, для построения прогнозных моделей по различным срезам данных. Мы вкладывали деньги в эти проекты, потому что верим: с помощью ИИ выводить продукты на рынок можно в разы быстрее и качественнее. Сейчас мы собираем деньги для второго фонда, где инвестиции в ИИ станут уже ключевым направлением — под эти проекты выделим половину всех денег. Наши первые ИИ-инвестиции стремительно растут, и мы убеждены в правильности выбранной стратегии.

Текст подготовлен при участии Алёны Сухаревской