Жаловаться бесполезно: Ольга Романова — о том, как и почему правоохранительные органы уничтожают малый бизнес
В 2016 году было заведено более 240 тыс. уголовных дел против предпринимателей — больше, чем в предшествующие годы. В 2017 году количество «выявленных экономических преступлений» сократилось — но всего на 3,3%. Эксперты отмечают, что уголовное преследование нередко служит способом давления на предпринимателей, устранения конкурентов и «создания переговорной позиции». Проще говоря, бизнес продолжают «кошмарить» и недавние громкие истории о давлении на рестораторов Сергея Миронова («Мясо и Рыба») и Анастасию Татулову («АндерСон») — тому подтверждение. Глава «Руси сидящей» Ольга Романова рассказывает, как устроено «новое раскулачивание».
Мой друг Гриша — матерый малый предприниматель. Еще десять лет назад был средним, владел несколькими крупными автоцентрами, автомобилями торговал; в 2008, в первую волну кризиса, все потерял, но не приуныл. Стал заниматься продажей и обслуживанием яхт и катеров — бизнес поменьше, но кризис как раз вроде закончился, а борьба с коррупцией еще не началась, так что выживал. Год назад назад закрыл лавочку, с долгами пока не расплатился. Сейчас у него домашний текстиль, классический малый бизнес. Дела идут так себе — говорит, что не может войти в торговые сети. Правила-то он хорошо знает, просто денег нет. Гриша пришел к приятелю, у которого небольшая торговая сеть: возьми, сказал, мой текстиль. Приятель вызвал менеджера, распорядился — взять у Гриши текстиль и брать впредь. Но Гриша так и не смог положить свой товар на полку — менеджер побоялась стрясти с Гриши денег за место на полке, как она делает со всеми, но и товар без денег так и не взяла.
Статья найдется
Малый бизнес совсем беззащитен перед любыми силовиками, у него нет возможности содержать службу безопасности и GR. Поэтому любая проблема сначала решается взятками, а когда кончаются деньги — куда кривая вывезет. Поборы входят в себестоимость продукта, что приводит к работе по серым и черным схемам.
Нужен кэш. Неучтенный кэш.
Где его взять? В малом бизнесе для обналички сейчас принято использовать ИП, там налог — всего 6%. Если на своем жизненном пути вы встречаете ИП с большими оборотами, не факт, что кому-то везет и дела идут. Возможно, это просто крупный центр обналичивания — со всеми вытекающими последствиями. А может и нет. Но если силовикам нужно поживиться или накосить «палок» по раскрываемости — малый бизнес всегда под рукой, а там всегда что-то не по закону. Потому что по закону невозможно — ну никак.
Малый и средний бизнес можно в любой момент обобрать и посадить — за что угодно. В Уголовном Кодексе есть даже специальная статья, очень популярная, — ст. 238 «Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности». Между прочим, до двух лет по первой части, если не было смерти по неосторожности. Если кто-то отравился и попал в больницу, достаточно заявить, что он выпил чашку кофе в твоем кафе, — и добро пожаловать в волшебный мир следствия и прокуратуры. Никто не будет проверять личный холодильник потерпевшего, где в кастрюле с борщом взошли свежие побеги сахарной свеклы.
Или, например, предприниматель Илья Юдин, член «Единой России» и весьма благонадежный и ответственный гражданин, основал в Зеленограде компанию по разработке и поставке высокотехнологичного энергосберегающего оборудования на российский рынок. Подал заявку в Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере (госденьги), выиграл конкурс. За грант (он не успел его потратить на свои приборы, более того — не успел получить) его и взяли. Следствие решило, что предприниматель имел намерение похитить всю не полученную сумму гранта. Грантодатель был удивлен, ибо претензий не предъявлял, что не помешало суду впаять предпринимателю три года общего режима, он сидит сейчас. Прокурор пояснил журналистам: «Позиция Фонда, который не считал себя потерпевшим, не имела значения для обвинения, поскольку суть квалифицированного мошенничества как раз и сводится к тому, чтобы обмануть потерпевшую сторону».
История одного стартапа
В один прекрасный день явился в офис к предпринимателю Илье господин (по его, господина, словам, бывший сотрудник УЭБ и ПК).
Сказал, что представляет интересы некой группы товарищей, желающих проинвестировать в компанию Ильи. Естественно, как руководитель бизнеса, Илья стал задавать конкретные вопросы: что? как? сколько? — чем и спугнул представителя.
В скором времени Илья решил провести аудит рабочих мест технического директора и главного бухгалтера. Аудиторская компания нашла много интересного, и Илья отстранил главбуха и технического директора. На следующий день получил маски-шоу — без возбуждения уголовного дела, в рамках ОРМ были изъяты без описи вся документация и все компьютеры.
Два месяца Илья пытался получить документы и технику обратно, ведь работы по гранту никто не отменял. А потом узнал, что в отношении него возбуждено уголовное дело по невыплате зарплаты сотрудникам (которых он отстранил после аудита). Но знакомить Илью с постановлением о возбуждении никто не спешил, потому что дело быстро переквалифицировали на мошенничество, ст. 159 УК. А туда все что хочешь можно запихнуть, это резиновая статья.
Таких историй — несколько десятков тысяч в год. Следователь, который вел дело Юдина, до этого обвинил малого предпринимателя Руслана Телкова в том, что он, Телков, нарушил авторское право леопарда, торгуя мебельной тканью в леопардовые пятнышки по запатентованному собственному эскизу. Парень год просидел в СИЗО, потом три года дело закрывал. Он вырвался, уехал сразу с женой и детьми в США. Но так и не смог вернуть несколько километров ткани, которую следователь конфисковал как вещдок.
По данным исследования «Избыточная криминализация экономической деятельности в России: как это происходит и что с этим делать», чаще всего необоснованно криминализируются:
нарушения правил ведения налогового и бухгалтерского учета («например, оплата незначительного административного штрафа, наложенного на должностное лицо, со счета предприятия трактуется как растрата»);
нарушения правил работы с материальными ценностями и денежными средствами («ненадлежащий учет материальных ценностей трактуется как их присвоение, несмотря на то что физически они не перемещались от организации к работнику»);
нарушение договорных обязательств («однократное неисполнение договора трактуется как мошенничество, даже если подсудимый утверждает, что возможность исполнения была утрачена в связи с объективными обстоятельствами»).
Причины избыточной криминализации:
для преступлений имущественного характера необходимо, чтобы ущерб превысил определенную сумму, однако для квалифицированных составов (с отягчающими обстоятельствами) тех же самых преступлений нижний порог не установлен;
органы расследования имеют возможность не доказывать наличие у подозреваемых умысла на причинение вреда;
органы расследования имеют возможность не принимать во внимание позицию потерпевшего;
многие ненасильственные преступления относятся к категории тяжких — а значит, «интересны» органам расследования с точки зрения отчетности по раскрываемости.
Новое раскулачивание
У меня есть своя теория, кому и зачем все это нужно. То есть понятно, зачем это нужно следствию, прокуратуре и суду, — у всех свой план по палкам и посадкам. К тому же, выполняя план, всегда можно оставить предпринимателю дырочку и намекнуть, как договориться. Многие договариваются, но даже те, кто считает, что удачно «решили вопрос», в итоге оказываются за решеткой, когда кончаются деньги.
Но зачем это нужно государству, ведь оно способно окоротить шакалов в погонах и мантиях? А затем, что такова уголовная политика. Предпринимательство истребляется как класс, и началось это не вчера.
Сначала раскулачили олигархов: Потанина заставили дважды заплатить за «Норникель», что и почему случилось с Ходорковским, рассказывать не надо. Все это продолжается. Посмотрите хоть на Вексельберга: в тюрьме сидели близкие ему люди, менеджеры с хорошей репутацией (Вайнзихер и Ольховик, сейчас они под домашним арестом). Или вот возьмем для примера АФК «Система» с «Башнефтью». Кто был победителем в любой из этих ситуаций? Государственный бизнес, вернее, бизнес под крышей государства. Обобщенная «Роснефть».
Но кто сказал, что раскулачивание касается только мастодонтов? Это всех касается. Только игроки масштабированы иначе. Вот только что здесь была шашлычная «У Гиви», а теперь сияет фешенебельный магазин и все знают, что его владельцы в недавнем прошлом работали в ФСБ. Вчера вот в этом поезде был отличный буфет с кьянти и настоящими макаронами, а теперь здесь изжога, пиво и чипсы, потому что у начальника железной дороги подрос сынок и для начала торгует чипсами. А вот здесь было недорого и вкусно, а теперь дорого и невкусно, но другого-то нет и не будет, потому что за этим следит лично префект, государев человек, — ему не надо, чтобы недорого и вкусно, а надо, чтобы были свои. Здесь была удобная частная автостоянка, а теперь в округе нет вообще ни одной, а здесь была палатка с хачапури, а теперь пустырь, — зато Москва-то как хорошеет, а вы все злые.
Кто будет жаловаться? А главное — куда?
