РАЗОБРАТЬСЯ 23 апреля 2020
«И преподаватели, и дети оказались не готовы к онлайну»: Александр Ларьяновский — о будущем рынка образования после коронавируса
Текст
Иван чесноков
Иллюстрация
Стас васильев
РАЗОБРАТЬСЯ 23 апреля 2020
«И преподаватели, и дети оказались не готовы к онлайну»: Александр Ларьяновский — о будущем рынка образования после коронавируса
Текст
Иван чесноков
Иллюстрация
Стас васильев
В период пандемии резко выросла популярность онлайн-образования. Сокращённым на волне кризиса сотрудникам приходится переквалифицироваться, а школьникам и студентам — изучать образовательную программу дома. Управляющий партнер Skyeng Александр Ларьяновский рассказал Inc., как на рынок образования повлияет безработица и почему онлайн пока не стал спасительным кругом.
Гуманитарное отставание
Все образовательные онлайн-сервисы в стране видят наплыв трафика — но это не история про клондайк. И преподаватели, и дети, и студенты оказались не готовы. Это иллюзия, что старшие плохо разбираются с нынешними железками, а молодежь — хорошо. На самом деле, все плохо разбираются.
Онлайн не стал спасительным кругом. Он помогает тем, кто разбирается, и вводит в ступор всех остальных. Людей надо учить пользоваться тривиальными вещами: от интернет-звонков в Zoom до Google Docs и прочего.
Мы оказались не готовы к цифровизации — не технически, а гуманитарно.
Диктат работодателя
В последние недели мы видим, что число заявок на обучение от корпоративных клиентов растет на десятки процентов. Но, на мой взгляд, нужно подождать еще около двух месяцев, чтобы можно было говорить о цифрах [всерьёз].
В кризисы 2008 и 2014 годов мы видели, что в тяжёлые времена люди больше вкладывают в образование. Но будет ли так сейчас — непонятно. Скорее всего, будет. Образование детей — последнее, на чем люди экономят.
Многие нынешние образовательные офлайн-бизнесы привыкли к концу весны наращивать денежную массу, чтобы пройти безденежное лето. Но из-за вируса всё случилось раньше. Так что я думаю, какое-то количество офлайн-бизнесов уйдут с рынка.
А онлайн-образование будет продолжать расти. Вспомним ситуацию на рынке труда после двух последних кризисов: из-за тех событий диктат соискателя изменился на диктат работодателя. И сейчас все козыри на руках у последнего. Уверен, что скоро работодатели опять будут выбирать: «Мы хотим таких, а еще с такими навыками!» И это тоже подстегнёт сферу образования.
Что происходит с рынком образования в мире
- По данным «Интерфакс Академии», объём российского рынка онлайн-образования в прошлом году составил 45—50 млрд руб. В начале марта исследователи оценивали рост рынка до 55—60 млрд руб. в 2020 году. Объём глобального рынка составляет $74 млрд. Ранее прогнозировалось, что к 2023 году он вырастет до $133 млрд.
- В индустрии образования в целом мало инвестируют в технологии. По оценке венчурного фонда Learn Capital, только 3% бюджета, который тратится на образование во всем мире, вкладывают в технологии.
- По данным ЮНЕСКО, сегодня около 1,5 млрд школьников и студентов по всему миру вынуждены заниматься дома из-за закрытия учебных заведений. При этом не везде у учеников есть доступ к компьютерам и интернету. По оценке ОЭСР, в развитых странах вроде Дании, Норвегии, Литвы, Швейцарии и Нидерландов больше 95% студентов имеют ноутбуки для работы. Но, например, в Индонезии таких людей всего 34%. По России данные неизвестны. В ОЭСР предупреждают, что дальнейшая экономическая рецессия увеличит неравенство: от потери работы родителями страдают их дети.
Стратегия — оппортунизм
В нашей сфере ощутимо поменяется структура спроса. Раньше много взрослых людей шли в образование за фаном, за доступным и хорошим способом развлечься: «Я саморазвиваюсь». Боюсь, что рухнувшая покупательская способность от таких людей избавит.
Будет востребовано обучение, которое можно монетизировать. «Спортмастер» уволил 4 тыс. человек, но им ведь надо что-то делать? Их можно переобучить. Если в магазинах продавать теперь нельзя, то можно делать это удалённо. Соответственно, появятся курсы, как научиться продавать по телефону, а не в магазине.
Бесплатных сервисов вагон и маленькая тележка. Когда люди переживают, где найти работу, они редко думают пойти учиться куда-то. Должно пройти время, чтобы человек начал размышлять: «А каким нужно быть, чтобы меня взяли?» Это другая парадигма, и она отличается от первой: «Искать, где я пригожусь».
Так что никакой стратегии, кроме оппортунизма, не может быть. Надо смотреть на боли клиентов и пытаться их заткнуть. Мы в Skyeng проверяем две гипотезы на уровне корпоративных клиентов. Первая: просыпаются те, кто хочет зарабатывать в валюте, то есть продавать свои услуги за рубежом. Для этого надо говорить на английском. Вторая: время простоя используют, чтобы переобучить сотрудников.
Снежный ком кризиса
Существенная часть расходов всех IT-компаний идёт в валюте. Так что в ближайшие пару месяцев экономику надо будет пересматривать.
Надо замереть. Ничего нового не открывать. Тут стратегия во всем мире одна: усушить всё, что можно усушить. Всё, что не влияет на текущие показатели, в том числе и растущие. Всё идет во freeze — найма, новых проектов, всего. И это неизбежность, потому что мы не понимаем, насколько сильна волатильность.
Чтобы выжить, нужны деньги. У всех, кто неприбылен и живёт на инвестиции, задача номер ноль — стать прибыльным. Или умереть.
Сейчас пройдет большой снежный ком, который начнется с рецессии Китая. У нас достаточно много бизнесов, которые были завязаны на работе с Китаем. Трэвел, еда, куча энтертейнмента остались и ещё останутся без работы. Это вызовет следующую цепочку, которая коснётся всех.
Что произойдет в будущем — вопрос глубины кризиса. Если мы попадём в зону сильной нестабильности, связанной с событиями, похожими на начало 90-х годов, то тут всякое возможно. Существует глубина кризиса, после которой люди начинают выживать и им не до учёбы.
Как изменится мир после кризиса
